Девушки сидели за столами, Татьяна Викторовна что-то оживленно обсуждала по телефону, Серега, опять, видя мою кислую физиономию, попытался поднять мне настроение:
«-Сегодня – только один из многих, многих дней, которые ещё впереди. Но, может быть, все эти будущие дни зависят от того, что ты сделаешь сегодня.» (Хемингуей). Он многозначительно посмотрел на меня, типа не стоит унывать, все будет хорошо.
Я сквозь силу улыбнулся и уже сидя в машине, когда мы в очередной раз поехали куда-то по делам фирмы, рассказал Сергею историю про Хемингуэя, этого всемирно известного писателя, пацифиста, борца против империализма и очень бедного человека, судьбу которого повторить я мало кому бы пожелал, зная что с ним случилось в самом конце его жизни. Я рассказывал все эти истории ему, когда мы в очередной раз отъезжали по делам фирмы в какую-то государственную контору за документами! Сергей любил занятные факты из биографии известных людей, анекдоты, афоризмы, каламбуры- они его веселили и нам всем было уже не так грустно сидеть за рулем и следить за дорогой во время поездки и время летело незаметнее!
Я устроился поудобнее и стал рассказывать ему биографию, Хемингуэя, которую читал еще когда-то в юности, увлекшись его произведениями:
– Хемингуэй постоянно жаловался друзьям и близким на то, что за ним следят агенты ФБР, что повсюду в доме и автомобиле расставлены жучки, телефоны прослушиваются, почту кто-то вскрывает. Находясь на улице, он нервно поглядывал по сторонам, часто оборачивался, чтобы взглянуть через плечо на то, что происходит позади. Разговаривал пониженным тоном, чтобы не подслушивали. В общем, проявлял все признаки мании преследования.
Серега ерзал за рулем и удивленно хмыкал, чем только раззадоривал мои таланты рассказчика:
– Его не раз отправляли в психиатрические клиники, откуда он также звонил и жаловался на то, что повсюду расставлены жучки и телефонные разговоры прослушиваются. В качестве лечения Хемингуэю назначили электрошок, которым в то время лечили все психические расстройства. От электрошоковой терапии блестящий писатель, выдающийся признанный талант своего времени, полностью потерял способность писать и даже внятно формулировать свои мысли. Однако, терапия ему не помогла, и Хемингуэй до конца своих дней мучился от «паранойи».
– Ну не фига себе, – возмущенное лицо выдавало то, что его поразила моя история и что он не знал такого факта.
– Спустя несколько десятилетий был сделан официальный запрос в ФБР о деле писателя, в ответ на который ФБР предоставило информацию о том, что, начиная с 1940-х годов, за Хемингуэем была установлена слежка. Правительство с подозрением отнеслось к его деятельности на Кубе, и поэтому агенты спрятали жучки в доме, машине и больничной палате писателя, прослушивали телефонные разговоры, вскрывали почту, проверяли банковские счета. Надо отдать им должное: слежка велась так хорошо, что никто из близких не мог допустить и мысли, что Хемингуэй был прав.
Серега был озадачен и удивлен, махал головой в знак непонимания, ведь человек был очень популярным и известным и так закончил свои дни. Я смотрел в окно, на пролетавшие за окном деревья и столбы:
– Вот так, отсюда, наверное, и пошла поговорка, если у вас паранойя-это еще не значит, что за вами не следят!
Мы доехали, закрыли автомобиль, разбежались по делам, отдали бумаги, те. что были готовы в Регистрационной палате мы забрали, сбегали в банк, и стали ждать бумаги из Земельного кадастра.
