Но если причина в другом? Если причиной будет начало новых неприятностей для Аллы? Что тогда? Прощай, спокойная размеренная жизнь? Начинай снова оглядываться. Перебегай на другую сторону улицы, если лицо в толпе покажется опасно знакомым. Вздрагивай от каждого шороха, от каждого звонка в дверь и по телефону.
Так, что ли?!
– Это ее номер телефона, Иван Митрофанович? – Алла задумчиво крутила в руках бумажку, с почтением врученную ей стариком.
– Да. Она так сказала.
– Хорошо. Спасибо вам. Я позвоню ей. Непременно позвоню.
Она вставила ключ в замок. Отперла. Распахнула дверь и шагнула в теплую чистенькую прихожую.
– Значит, я все верно сделал, Алла Викторовна? – снова пристал взволнованный сосед. – Вы не сердитесь?
– Не сержусь. – Она все же сумела ему улыбнуться. И через силу произнесла: – Вы все правильно сделали. Спасибо.
Она закрыла дверь, для верности задвинув еще и щеколду. Хотя днем никогда почти этого не делала. Сбросила с ног подъездные тапки. И тяжелой походкой пошла в кухню.
Мягкий бархатный диванчик под образами в правом углу был ее любимым местом. Она сразу решила, что поставит его сюда. Хотя он еле вместился. Пришлось даже избавляться от большого модного холодильника, поменяв его на маленький.
В уголке диванчик. Справа от него широкое окно с широким подоконником, под ним ниша с дверками. Что-то типа маленькой кладовки. По следующей стене занял место дорогой кухонный гарнитур. Маленький, всего на полтора метра, но дорогой и функциональный. Дальше холодильник. И торцом к нему узкий раскладной столик с парой мягких стульев.
Здесь было очень тесно, очень по общепринятым меркам. Но так ей здесь было хорошо. Так хорошо, что, забравшись на диванчик, она могла часами сидеть, уставившись в ноутбук, или книгу читать, или просто слушать, как тикают часы.
В комнате разместился спальный гарнитур. Громоздкий и богатый. Она поначалу пыталась его продать, чтобы поменять на что-то более функциональное. Не вышло. Цены хорошей за спальню никто не давал. А дарить за просто так то, что ей тоже досталось недешево, не хотелось. Вот и занял этот набор дорогой и не очень нужной ей мебели все ее двадцать квадратов. Широченная кровать, целых четыре шкафа, резной туалетный столик, банкетка, пуф, еще пуф, два винтажных стула.
Зачем ей это все? Ей и кровать не с кем было делить, и шкафы были наполовину пустыми.
Алла повертела в руках бумажку с номером телефона, который нацарапал для нее услужливый Иван Митрофанович.
Лаврова… Лаврова…
Кто такая эта Лаврова? Позвонить, нет?
Позвонила.
– Вы спрашивали меня вчера, – пояснила Алла. – Говорили с моим соседом. Вас было трое.
– Да, да, извините меня за беспокойство, пожалуйста. Дело в том, что я покупала у вас комнату на проспекте.
– Не у меня. Вы купили ее у риелторской компании, – поправила Алла. – Они действовали на основании генеральной доверенности, выданной мной.
– Да, да, все так. – Девушка как будто смущалась. – Но вы жили там до меня. В той самой комнате.
– Да, жила, – ответила Алла нехотя после того, как Лаврова назвала ее прежний адрес. – И что?
– Я могу вас спросить, почему вы съехали?
– Что?
Язык чесался нахамить. Какое ей дело вообще, этой дотошной девице?! Купила комнату, обживайся.
– Простите меня бога ради! – заныла Лаврова в трубку. – Просто я столкнулась кое с чем. То есть кое с кем. И теперь не знаю, что делать. У меня возникли некоторые подозрения. То есть не у меня, у моих друзей. Они грамотные умные люди. И во всем этом они увидели некий подвох. И я… И я не знаю, что делать!
