него всё прекрасно, больше ничего не помнит. Очнулся в «ментовке», ни вещей, ни денег.
Вывод один, забрали «менты». Основная масса граждан так и думает. И теперь начинается
совсем другое кино. Он, обиженный и оскорблённый, обращается в прокуратуру, пишет
жалобы в инстанции, начинается поиск истины в правоохранительных органах. Где-то в
глубине души есть сомнение, что он сам мог где-то потерять, но в это не хочется верить.
Тогда ему ничего обратно не вернуть, и деньги, и вещи будут утеряны навсегда. Да и
ситуация требует оправдания перед своей совестью. Понятно, что желаемое и
действительное очень сильно разнятся. Прокуратура, в свою очередь, вникая в суть
происходящего, полностью поддерживает его. Подначивает, ищет зацепки для себя, но при
этом, совершенно не обращая внимания на то, что наш гражданин был просто пьян и
находился в общественном месте, среди людей. Другими словами, для прокуратуры, пьяный
гражданин на улице, стал нормой поведения, нормой жизни. Как раз это и есть самое
страшное в этой ситуации, в жизни нашего общества. Человек всегда шёл по пути
наименьшего сопротивления, или туда, куда направят. И тут, тоже стандартный случай.
Поиск истины правовиков, не всегда заинтересованность, нужен ещё твёрдый рассудок,
контроль за соблюдением законности, защита этих законов. А не избирательность выгоды и
личных амбиций. Чего, к сожалению, часто не хватает в правоохранительных органах.
Нужно понимать, что под нарушением законности, нужно понимать, первую очередь,
появление в общественном месте в состоянии опьянения. Остальное, уже последствие
нарушений этой законности. Считаю, что правовое государство будет тогда правовым, когда
в нём будут соблюдаться все основные принципы законности. Кода юрист, будет защищать
закон, а не отдельные личности этого заведённого дела, выбирая для себя нужное и
отбрасывая ненужное.
В разные периоды, отношение к медицинским вытрезвителям, начальством, силовыми
структурами, менялось отнюдь не в лучшую сторону. Это, как у нерадивого родителя
нелюбимый ребёнок. Со стороны прокуратуры, Управления Собственной Безопасности,
соответственно и начальства проводились постоянные прессинги. В таких условиях
выполнять свои служебные обязанности сотрудникам вытрезвителя, становилось всё
сложнее и сложнее. Чуть ли не за каждым велась слежка. В их арсенале были микрофоны,
диктофоны, камеры, подставные лица, плюс, неожиданные проверки. Любой, находящийся в
состоянии опьянения, побывав в этом учреждении, мог пожаловаться, по любому поводу и
без повода, на сотрудника медвытрезвителя. При первом же сигнале, эти контролирующие
органы, приступали к тщательной проверке своих подопечных «корыстных» работников.
Рянно приступали к работе не потому что, душой и телом радели за законность, за тех
«обиженных и оскорблённых», а в этом виделась простая выгода в улучшении своего
положения в карьерном росте, в авторитетности. Это, как по законам джунглей: « Сильный
всегда прав!» И ещё: «Это лёгкая добыча для шакала!» Как обычно, наряд, в полном составе,
вызывался в прокуратуру, там выясняли все обстоятельства помещения и содержания
находящегося на вытрезвлении гражданина. Решался вопрос не насчёт соблюдения
законности, а насчёт того, что с этого можно «поиметь». Иногда это доходило до маразма. Я
не говорю, что работники вытрезвителей были идеальны. Они такие же люди, живущие в
таком же обществе, как и мы, со своими положительными и отрицательными чертами
