отправке, прошу выслать наряд для сопровождения! Всего пять человек!»
Вскоре приехал милицейский УАЗ-ик, мы, снова всех вывели в дежурку. Лёша
приготовил документы. Милиционеры из УВД проверили протокола, вещи, посчитали
людей, вывели из здания, посадив в машину, уехали.
– Куда их? – спросил я.
– С ними будет разбираться дальше Начальник МОБ! Это нарушители, которые,
помимо статьей: появление, или распитие спиртных напитков в общественном месте,
нарушили ещё какую-нибудь статью Административного кодекса, или находятся в розыске!
Утром, примерно около 08:30, вывели Кухаря. Он, крупный, медленно, опухшим
лицом, зашёл в дежурку, щурясь, стал присматриваться к дежурному:
– Валентин Петрович! Как себя чувствуем? Жалобы есть? – более дружелюбно, чем
вчера, обратился Славик.
– Нет! Жалоб нет! Вот, только челюсть болит, видать вчера во сне упал! Или с кем-то
подрался! – не обращая внимания на медика, тихим голосом процедил Кухарь.
Дежурный из подлобья посмотрел мельком на меня. Слава подошёл к нему:
– А вы разве ничего не помните из вчерашнего? – снова спросил Славик.
– Ничего не помню! А что вчера было? – глубоко вздохнув, спросил Кухарь.
– Вот я вас и спрашиваю! Ну ладно, нет, так нет! Значит, вы не помните? Давайте
перейдём к вашей челюсти! Откройте рот! Теперь закройте! Пошевелите, влево, вправо!
Прикусите! Так не больно? А так? А здесь? Ничего страшного! Радуйтесь Валентин
Петрович, у вас челюсть не сломана! Кости целы! – потрогав, осмотрев, спокойно сказал
медик.
– У нас все фельдшера с высшим образованием! Работают в больницах! Тут
подрабатывают! Деньги, конечно не ахти какие, но всё же! Они своё дело знают! – шёпотом
сказал мне дежурный, наклонившись к уху, через стол, – Всё одевайтесь! Валентин
Петрович! Мы вас выписываем! – мягким голосом обратился к Кухарю дежурный, обратно
усевшись за свой стол, – Коля! Выдай ему, пожалуйста, его одежду! Вешалка № 18! –
попросил меня.
Я подошёл к вешалке, взял его одежду, положил рядом с ним на лавочку. Он
недоумённо посмотрел. Одевшись, молча, подошёл к столу, забрать вещи, косясь на меня,
шёпотом обратился к дежурному:
– Скажите? Товарищ прапорщик, почему он зеленый?
– Валентин Петрович! Не вникайте в наши дела! Просто оденьтесь и идите домой!
Вас, наверное, уже жена потеряла! – спокойно ответил Лёша, не отвечая на вопрос.
– Я, в армии служил в ВДВ! Когда выпью, дурной становлюсь! Нужно обязательно
подраться, показать свою силу! Скажите, пожалуйста! – не унимался Кухарь, – Я вчера
ничего не вытворял? Может я ему порвал одежду, теперь он так выглядит? Если что-то было,
вы уж простите меня! Если надо я компенсирую ущерб! Это я, только по пьяни, такой! – он
стоял и умоляюще смотрел на дежурного.
– Всё нормально Валентин Петрович! Если бы вы нарушили закон, мы бы вас
отправили в УВД Свердловского района, по хулиганке! Тем более, если бы накинулись на
сотрудника милиции! Вы оделись? Вот и прекрасно! Получили все вещи, которые у вас были
изъяты, при помещении вас в вытрезвитель? Если нет претензий, то распишитесь, и
напишите здесь: «Претензий нет», снова распишитесь! Здесь распишитесь, то, что вам
разъяснены ваши права! Вам всё понятно? Нужно ли что-либо, объяснить, рассказать,
показать? Может, есть претензии к сотрудникам милиции? В отношении вас применялась
физическая сила? Если да, то когда и где? – голос Карпенко действовал успокаивающе. То и
дело, улыбаясь, виртуозно указывал, где надо расписаться. Он разговаривал мягко, нежно и
