Исповедь Плейбоя - страница 15

Таблетки сделали свое дело, и голова болит намного меньше, чем могла бы, но она все равно болит, и каждый громкий звук заставляет меня морщиться от болезненных уколов за ушами. Но Юле, конечно же, плевать. Пока я спал без задних ног, она явно тщательно готовилась к представлению для одного зрителя, и, насколько я ее знаю, все равно не закроет рот, пока не отыграет роль до конца.

Поэтому я просто «выключаю звук»: она орет, размахивает руками, срывается на ноги и носится вокруг меня, как шаман вокруг ритуального костра, а я думаю о том, что сегодня меня «сняли» на встречу выпускников с четырех до восьми, а в десять у меня Диана, которая всегда хочет только меня, но только раз в неделю на один час. На больше у нее просто не хватает денег. Не в правилах агентства оспаривать выбор клиентов, но я уверен, что Алена – менеджер на телефоне – все-таки осторожно озвучила ей более «бюджетную» альтернативу. И то, что Диана по-прежнему вот уже два месяца подряд каждую субботу хочет только меня - очень херовый знак. Нет хуже, когда клиентка начинает испытывать к такому как я нечто большее, чем просто заинтересованность в сексе или сопровождении. Неменее херовый знак, что и ее лучшая подружка, Кристина, тоже заказывает меня раз в неделю те же два месяца. Только ее день – воскресенье. Уверен – обе скрывают меня друг от друга.

— Руслан! – Юля бьет меня кулаком по плечу, пытается выпустить когти, как дикая кошка, но я быстро хватаю ее за талию, перебрасываю через плечо и бросаю на смятую кровать.

Ставлю на колени, задираю юбку и отодвигаю в сторону белье.

Это просто пустая механика. У любого мужика утром нормальный стояк, я – не исключение. После пары толчков Юлька перестает беситься и начинает сама подмахивать мне бедрами. Пытается задрать голову, но я жестко ладонью придавливаю ее щекой к простыням. И за каким-то хером отбрасываю крашеные волосы назад. Чуть меняю угол – и теперь передо мной только задница, и мой член чуть ниже тугого колечка мышц. Трахать Юльку туда я не люблю – она верещит, как недорезанная, хоть ни одна другая женщина со мной не кричала, даже те, которые снимали меня специально для лишения анальной девственности.

Если немного спустить фантазию с поводка, то можно представить, что кожа на ее заднице – белее снега, что она меньше на пару размеров, что от нее пахнет персиками и мандаринами.

Но, блядь, это все равно, что трахать резиновую бабу, думая, что она не хуже реальной женщины.

Юлька кончает первой, я успеваю выйти из нее и заканчиваю рукой, спуская все ей на ягодицы. Она почему-то это любит. А я просто знаю, что она рассеянная и пропускает противозачаточные, а ни одному из нас дети точно не нужны. Ну какие из нас родители.

«— Тебе нужен кот…»

Я бреду в душ, пока Юлька, стаскивая с себя остатки одежды, забирается под одеяло и бубнит что-то о том, что теперь я должен ей новый телефон.

8. Глава восьмая: Плейбой

Глава восьмая: Плейбой

Два месяца спустя, сентябрь

— Ты встречаешься и с ней тоже?!

Истерические нотки в голосе Дианы режут слух, и я брезгливо морщусь.

Терпеть не могу припадки не очень красивых и не очень свежих женщин «немного за сорок». Особенно тех, кто почти ничего не добился в жизни, даже если они каждый день вставали с мыслью, что строят блестящую карьеру и находятся в полушаге от успеха. К сорока годам каждая вторая, оглядываясь назад, «внезапно» понимает, что у нее ничего нет: ни мужа, ни детей, ни статуса. А любимая работа, на которую угроблена вся молодость и лучшие годы зрелости, в любой момент может дать под зад ногой. И в офисе или школе, или в банке ничего не изменится, если один исполнительный винтик заменят другим, только более новым и усовершенствованным. В сухом остатке у таких как Ди и ее подружка Кристина - только отсутствие личной жизни и разбитые в хлам нервы. Но и среднему классу нужна сказка. Как говорит наша Рабовладелица: именно пролетариату больше всего хочется зрелищ. Поэтому Дианы, Кристины, Тани и Мани платят за любовь таким, как я – непременно красивым, умным, обаятельным, с полным комплектом тренированной мускулатуры и в трусах от «КК». Они платят за красивую фальшивку, за пузырек с самообманом, а потом, когда пить больше нечего, винят стекляшку за то, что принимали не по рецепту.