Исповедь с Вечностью - страница 2

Прошло недели три, котята взрослели на глазах, быстро. Комнаты уже явно не хватало для их игр. Чтобы не раздражать дочь, я переместил их в тамбур, в котором, в отличие от подъезда было тепло настолько, что даже клубни хранившегося там картофеля быстро прорастали. Температура в тамбуре была немного ниже, чем в доме, но намного выше, чем в подъезде. Так что им там было даже раздольнее и вольнее. От недовольства дочери я огородился, на смену чему пришло недовольство соседей. Тамбур у нас большой, около 10 квадратных метров. Вещей в тамбуре хватает, в основном, это вещи соседей. Вот и объясни потом потрёпанные тапки или ещё что-либо порванное. Ведь котятам не объяснишь, что нельзя трогать чужие вещи. Приходя иногда с работы, улыбался, глядя на этих безобразников. То один из-под шкафа выглянет своей милой мордашкой, то другой высунет голову из чьей-нибудь обуви. Благо, соседи у меня нормальные, культурные. Сильно не доставали претензиями, но и длится, это долго не могло. Но, выстави я своих чёрных квартирантов за дверь, не выживут, шёл февраль месяц, был бы хотя бы март, апрель. И тут, навстречу моим переживаниям, пришло решение проблемы. Соседка сказала, что у них на работе, есть и кошки и собаки, и сотрудники их там подкармливают. И, если я не буду возражать, кошку с котятами можно забрать туда, где они точно не пропадут. Я согласился и отдал своих «квартирантов» в добрые руки, одновременно, успокоившись за них, и в то же время, испытывая чувство обездоленности, какое чувствуют те люди, от которых, по независящим от них причинам, съезжают родные, близкие люди. Так и закончилась моя «одиссея» с чёрными котами, после которой во мне полностью переменилось мнение, относительно их «коварного» появления на пути. Когда мне переходит дорогу чёрная кошка, я не останавливаясь, машинально, инстинктивно, плюю через левое плечо и понимаю, что мне дают знак «будь внимательным, впереди может быть опасность».

Через пару месяцев у меня появился первый в моей жизни компьютер. В материальном плане я стал жить лучше, поправился. Немного, не сильно, но всё же изменилось моё отношение к еде. Помню, до этого случая, дочь как-то случайно увидела меня полуобнажённым, без рубашки. Без сострадания смотреть было невозможно, одни рёбра торчали. Дочь слегка прослезилась. После этого случая, я начал чувствовать связь с земным. Будто меня переместили с небесного плана на земной. Привычки мои стали меняться. Будто до этого моё сознание жило жизнью какого-то священника, который тянул весь уклад моей жизни только в свою сторону. Теперь его, будто немного потеснили, объяснив, что нельзя жить полноценно жизнью, которой ещё нет. Всему своё время! И самое главное, я понял, осознал, что не всё моё счастье ушло за границу смерти. Пятьдесят процентов этого счастья осталось со мной на Земле, в виде моей дочери.

Признаться, до встречи с моими чёрными временными квартирантами я жил, душой, отшельником. Во мне до сих пор живёт это чувство, но после того случая, как в мою жизнь ворвалась таинственная гостья со своим потомством, это чувство немного поубавилось. В таком «отшельничестве» я принял странную сторону творческой стези. А именно, как многих людей мучает жажда славы, меня мучает обратное чувство. Не то, чтобы отвращение к славе, не то, чтобы боязнь, а неприязнь излишнего внимания к себе. Что-то вроде антиславы (хотя, признаться, в самом начале «моего» творчества было всё наоборот). Потому меня и устраивали безмолвные комментарии к отрывкам из «моих» книг, которые я выкладывал в интернет. Но одно дело, когда ничего не пишут, другое, когда пишут гадости. Обычно, меня этим не заденешь. Защиту предоставляет тот, кто помогает мне писать. Ответив на очередной укус читателя в интернете, я вышел на улицу, подышать свежим воздухом. Мимо проходил пожилой человек с маленькой девочкой, лет шести, семи, наверное, это была его внучка. Они проходили мимо, но вдруг девочка свернула в мою сторону. Она подошла и встала рядом со мной. Только тогда я заметил, что девочка больна. Это не физическая болезнь. Скорее, это состояние души. Это ангелы Божьи в человеческой плоти. Поверьте, я осознаю свои слова, потому как немало в своей жизни видел таких детей. У старика был доброе и виноватое лицо. Девочка, то переводила взгляд на меня, то тыкала пальцем в стену. Я чувствую, когда мне подают знаки. Незадолго до появления моих чёрных квартирантов у меня был знак. Когда я выносил мусор, возле мусоросборника лежала собака. Вид у неё был до такой степени жалкий и убогий, что я, невольно выпустил слезу из глаз. Может я и видел когда что-либо подобное, скорее всего, видел, но не обращал внимания. Пёс, будто лежал в ожидании смерти. Точнее не скажешь. Я сходил в магазин и купил ливерную колбасу, которую, как бы стыдно не было признаться, в то время я не мог позволить, даже себе. Вернувшись к псу, я поднёс эту колбасу к его носу. Он обнюхал её и опустил голову. Я раздавил колбасу своей обувью так, чтобы она приобрела вид, вроде паштета и дал вновь попробовать бедолаге, ощутить запах еды. На этот раз, пёс начал слабо, но жадно есть. Я смотрел на того пса и удивлялся, насколько благосклонна, оказывается, жизнь относится ко мне. На следующий день я снова купил ливерную колбасу и подошёл к тому месту, где лежал пёс. Его, уже там не было. Конечно не сразу, но я осознал, что это была не простая собака, а знак, через который судьба меня проверяла на милосердие.