– Может у всех оборотней аллергия на серебро?
– Всё возможно, но нам ещё долго придётся изучать это.
– Не хочешь ли ты сказать, что вы его решили поймать?
– Да, нет, конечно…
Но его словам я, естественно, не поверил.
– Слушай, Володя, что ты сказал начальнику, что он так быстро меня отпустил?
– Бумагу ему из Москвы привёз. Что, в связи с чрезвычайной ситуацией, тебя мы берём в помощники. Ах да, – поднял он указательный палец правой руки вверх, – самое главное. Тебе за то, что ты в него попал и дал нам маленькую ниточку к разгадке, правительство выписало поощрение в размере десяти тысяч рублей. На, получи и распишись.
Он достал из пиджака новенькие купюры, ведомость и пододвинул их ко мне.
– Бери-бери. Не так уж легко они тебе достались. Ведь ты рисковал. Волк мог оказаться быстрее. Бери.
Помедлив, я всё же расписался. Взял деньги, и мне стало не по себе. Ведь если бы я не потащил Игоря в те края, он бы остался жив… а я за его смерть получаю деньги… Не приятный осадок в душе осел тяжким грузом.
– Какая вам от меня помощь?
– Понимаешь, я приехал не один, со мной ещё двадцать человек. Мы…
– Ах, вот почему мне дали деньги… – скрипнув зубами, перебил его я. – На живца, значит, решили, да?.. Приманка я, да?.. Интересно, а сколько про запас у тебя денег, Владимир Анатольевич. Вдруг я не соглашусь быть наживкой?..
Володя молчал.
Я продолжил:
– Ну что, будем торговаться, сколько стоит моя жизнь?
Володя достал из кармана пиджака пластиковую карту и положил передо мной на стол.
– Здесь десять тысяч долларов США на валютном счёте в вашем банке. Можешь сейчас заехать и проверить.
Передо мной сидел мужчина лет сорока, крепкого, спортивного телосложения. Чёрные с проседью волосы и усы, аккуратная короткая стрижка. Лицом он слегка походил на жителя Горной Шории, но не такой круглолицый как они. И на этом, наверное, всегда каменном лице, была написана неловкость. Как раз это Смагину Владимиру Анатольевичу никак не подходило. И я согласился.
Мы договорились встретиться завтра утром. Смагин сказал, что машину можно не брать.
После разговора я поехал домой. Собрал вещи, взял ружьё, патроны, нож. Родителям и Ольге, это моя девушка, сказал, что меня отправляют в командировку.
Мама поверила, это хорошо, так мне было спокойней, а потом наедине я рассказал отцу, что мы едем охотиться на волка. На всякий случай показал ему карту и положил её в сейф.
Отец у меня не многословный. Он сказал просто:
– Будь осторожней.
Друзей предупредил, что еду якобы в командировку.
Теперь осталось только дождаться утра. Как же я не люблю ждать, а время было всего семь вечера. И тут мне на глаза попался календарь на стене…
Сегодня двадцатое января, через четыре дня у меня день рожденья, и мне уже будет двадцать девять. Сколько раз мама у меня спрашивала:
– Когда же мы дождёмся от тебя внуков?
А я всегда отвечал:
– Мам, мне рано, молодой ещё…
Да, теперь, наверное, никогда, путешествие уж очень весёлое получается. Ладно, поживём, увидим. А вообще, я собираюсь прожить лет сто. Мы ведь едем не на бойню…
Вьюга. Почти стемнело. Продираюсь через деревья и кустарник. На снегу чьи-то следы. Они уходят влево за куст. Там слышна возня. Ружья нет. Я достал нож. Приготовился. Чем ближе подходил, тем сильнее истоптан снег… И вот… Человек лежал ничком. Над ним… так же как над Игорем, сидит волк. Он медленно, как и в тот день, поднимает голову. С пасти стекает кровь на уже бездыханное тело. Глядя на меня, он прорычал:
