- Уверен, беременной тоже не до бега с препятствиями.
- Намного проще, Марат, – не согласилась она. – Но Женя вцепился в меня как клещ и не отпускал с поводка. Я была его любимой собакой все это время.
- Он с ума по тебе сходил, - не согласился я.
- О, да. Все это кончилось тем, что мой безумный муж пожелал смотреть, как меня трахает его мерзкий приятель.
- Что?
- Знала, что ты не поверишь.
Саша вскочила из-за стола, собрала чашки и шумно уронила их в раковину. Я повернулся и схватил ее за руку, заставляя сесть обратно. Она попыталась выдернуть кисть, но я не отпустил. Даже схватил вторую и обе вложил в свою ладонь. Саша прятала глаза и бормотала сквозь новый приступ слез:
- Я говорила, ты не поверишь. Я знала, что ты не поверишь…
- Он положил тебя под кого-то? – рыкнул я.
Саша вздрогнула. Я повторил тише:
- Женя заставил тебя заниматься сексом с другим мужчиной?
- П-почти.
- Он держал меня… А Толик… Они хотели… Но…
- Нет? – выдохнул я с надеждой.
Саша замотала головой.
- Ничего не было? – продолжал я требовать четкого ответа.
- Не было. Я чудом прикрылась беременностью. Сказала, что у меня угроза выкидыша. Женю это остановило. Он вышвырнул Толика.
Я не сдержал страдальческого, совсем немужественного стона.
- Боже правый…
Но сразу же усомнился, вспоминая, как Женя боготворил свою невесту.
- Он почти молился на тебя, Саша. Как можно свою женщину отдать этому уебку Толику? Не верю!
Саша кусала губы. Глаза снова стали влажными.
- Так и знала, что ты не поверишь. Я сама не верила, пока он не…. Это же…
Она расплакалась снова так горько и чертовски красиво, что я сам чуть удар не заработал.
Как можно быть такой красивой в истерике? Полный пистон. У меня привстал, но я быстро запретил себе быть извращенцем. Хватит с этой девочки долбоебов. Не в силах отстраненно наблюдать я забрал Сашу с ее стула обратно себе на коленки.
Как только ее голова оказалась у меня на плече, она заплакала еще сильнее. Я гладил ее, снова уговаривая, как маленькую девочку.
- Не плачь, пожалуйста. Сама же говорила, что ребенка разбудим.
- Разбужу, - всхлипнула Саша. – Все равно придется будить, чтобы убегать. Снова. Сейчас я стукну тебя чем-нибудь…
- Подать тебе чайник?
- Это не смешнооо…
- Да уж, конечно. Помереть от чайника – чего смешного? Трагедия.
Саша начала нервно хихикать сквозь слезы. Она больше не хотела принимать мои утешения, слезла с колен и вернулась на стул, достаточно быстро успокоилась.
Капец она странная.
- Мне все равно, что ты не веришь, Марат. Не надо меня жалеть. Просто скажи, что хочешь? Что я должна сделать?
- Я не знаю, - ответил я ей честно. – Думал приеду, задам тебе пару вопросов – и сразу позвоню Женьке.
- Ты все еще не позвонил.
- Знаю. Потому что все еще не решил, кому верить.
Саша усмехнулась невесело.
- Очень странно, что я все еще есть в списках людей, которым ты можешь поверить.
- Да, странно, но Гриф еще более странный персонаж, и я не уверен, что ты нужна ему в нормальном смысле.
Кажется, Саша могла мне многое сказать о том смысле, в котором она была необходима своему мужу. Но она не стала жаловаться или поносить Грифа. Большинство женщин не постеснялись бы и при меньшем ущербе.
Взяв салфетки со стола, Саша шумно высморкалась и теперь смотрела на меня печально, смиренно, почти нежно. Она ждала моего приговора. Или вспоминала, где лежит самый острый нож. С таким лицом можно что угодно себе там думать.
