Испытание кошмаром - страница 24

Когда-то поход в усадьбу Четвергссонов был захватывающим приключением, ведь мама Эрики возглавляет клан, поэтому Эрика живет в самой усадьбе. Винни всегда представляла себя богатой, поднимаясь в комнату подруги на верхнем этаже, проходя по прохладной плитке мимо высоченных окон.

Если усадьба Понедельниксов напоминает кампус, у Четвергссонов скорее музей современного искусства: четкие линии серых каменных построек, вписанных в карман между горой и лесом. Усадьбу окружают пруды, заросшие лилиями и обрамленные камышом.

Когда Винни добирается до конца подъездной дороги и усадьба предстает перед ней во всей красе, она видит полную иллюминацию. Лучи прожекторов перед зданием выхватывают идеальные прямые углы живой изгороди – так подстричь кусты способен только Четвергссон.

Культура гуще крови.

Винни по старой привычке бросает взгляд на окно комнаты Эрики. Свет не горит, но в глубине мерцает огонек, как если бы кто-то смотрел телевизор. Странное дело: мама Эрики всегда была категорически против телевизора в спальне.

Под широким каменным навесом, который ведет к парадной двери, припаркованы черные внедорожники. Рядом болтаются тинейджеры, облаченные в такую дорогую, такую новую броню, что Винни и не снилась. Она насчитала пятерых и всех узнала – видела в школе. Двое Воскресенингов, один Вторниган, один Четвергссон и Фатима Среданс.

Правило гласит, что любой светоч, кроме выходцев из нонов, может попытаться стать охотником в месяц своего шестнадцатилетия. Но если он потерпит неудачу, на этом все. Никаких пересдач. Никаких вторых шансов. Ставки слишком высоки, чтобы пускать в лес того, кто недостаточно хорош, подвергая его жизнь риску.

– Винни! – щебечет жизнерадостный голос.

Потом второй:

– Господи, что ты тут делаешь?

Из-за ближайшего внедорожника вылетают Бретта и Эмма в новейшем обмундировании на все тело (число претендентов вырастает до семи). Винни приходится бороться с желанием свернуться калачиком. Близняшки бегут к ней вприпрыжку и заворачивают в объятия, несмотря на ее откровенную попытку отступить.

Они пахнут каким-то цветочным парфюмом. Похоже на сирень. Вообще-то аромат довольно приятный.

– Ты оказалась права! – захлебывается Эмма.

– Он и правда был там! – звенит Бретта.

– Кто? – спрашивает Винни, выскальзывая из объятий.

– Джей!! – Эмма теребит себя за косички. – Мы не знали, что ему сказать, но нам удалось взять с него обещание пообщаться с нами после субботнего выступления.

– С нами и с другими, там еще было человека четыре, – хихикает Бретта. – Командный дух требовал позвать Анхелику, Кети, Марисоль и Ксавье. Ох, Винни, спасибо, что ты нам подсказала. И, слушай, куртка на тебе смотрится офигенно! – Она пощипывает кожанку пальцами в перчатках.

Между тем Эмма мнется. Потом поднимает голову и спрашивает:

– Но почему ты здесь, Винни? Разве ты идешь на испытание?

Шею Винни обдает жаром. Она стягивает очки.

– Ну да. Мне же сегодня шестнадцать, значит, мне можно. – В ее голосе больше желания защититься, чем ей бы хотелось. Ведь в тоне близняшек, на их лицах, в их позах нет и тени обвинения.

Бретта улыбается, и ее кудряшки, собранные в хвост, пружинисто подпрыгивают.

– Сегодня на трупном дежурстве молчала как рыба! – Она игриво тюкает Винни кулаком.

Та смущается. Но близняшки, похоже, вовсе не расстроены. Эмма радуется:

– Это же так здорово, Винни! Мы пройдем испытание все вместе, втроем. А еще Фатима!