Испытание кошмаром - страница 33

Винни поправляет очки запястьем и направляется на юг. Она перескакивает от фонаря к фонарю, словно мелюзина из ручья в ручей. Ночь тиха. Никакой сирены из усадьбы Четвергссонов. Гула машин тоже не слыхать. Винни слышит лишь собственные шаги, и еще время от времени кровь банши капает на тротуар (кап-кап) и зубы Винни стучат (стук-стук) от воспоминаний о минувшей ночи.

От чего же убегал вервольф? Что за тварь убила банши?

Винни жалеет, что не может прямо сейчас прочитать письмо от Марио. Еще она жалеет, что не взяла с собой оружие. И что просто-напросто не вернулась домой. Идти в усадьбу Четвергссонов и объяснять, что она видела и с каким треском провалилась… Нет, это для нее добром не кончится.

Ей нетрудно представить себе лицо тети Рейчел: горящие глаза и линия губ, сжатых от злости. Или смех Данте и новые песенки, которые он будет сочинять завтра в классе. Но унизительнее всего – неизбежная жалость в глазах Эммы и Бретты. О чем только Винни думала? Лучше бы она умерла. Честное слово, лучше бы умерла.

Ее сердце словно снова разбивается, ее душа тонет в слезах банши. Это была ее единственная мечта: стать охотником. И вот она провалила первое испытание. Второго шанса ей не видать. Все, что ей остается, – это курс живописи, куда вообще-то еще надо поступить. Но ведь она никогда не рисовала ничего, кроме кошмаров. Может, ее еще и не возьмут на эту летнюю программу, за какие бы ниточки ни дергала мисс Морган.

Должно быть, так же себя чувствовал и Дэриан, когда разбилась его мечта о карьере в Совете. Ничего не вернешь. Историю не перепишешь. Остаются лишь… осколки.

Господи, если подумать, Винни, возможно, даже ухудшила положение Дэриана, разве нет? И мамино. Какого черта она вот так поперлась в лес?

Винни прерывает свой марш, останавливаясь под одним из фонарей. Рядом поблескивает река, неспешная и широкая на повороте. Березы облезают, словно перестарались с загаром. Вода лениво плещется. Казалось бы, умиротворяющий пейзаж, но нет. Здесь Винни когда-то купалась с Эрикой и Джеем. Их физиономии тоже легко представить: у Эрики – холодное отвращение, у Джея – скучающее неодобрение.

Так Винни смотрит и смотрит на реку невидящим взором, и вдруг в ее уши врывается шум мотора. Он быстро приближается, и Винни становится дурно, потому что деваться некуда. Дорога слишком длинная, слишком прямая. Раз она уже видит фары, значит, из машины ее тоже видят.

Она расправляет плечи и готовится к неизбежному: сейчас машина притормозит, откроется окно и последуют расспросы.

Ее зубы стучат. С каждым фонарем очертания автомобиля становятся четче. Это черный внедорожник, как у всех охотников, и Винни уже может разглядеть спереди эмблему Четвергссонов – серебряный колокольчик.

«Пожалуйста, пусть внутри не будет тети Рейчел. Пожалуйста, пусть внутри не будет тети Рейчел».

Тети Рейчел внутри нет. Зато есть Эмма и Бретта. С кем-то еще – Винни не видит. Внедорожник останавливается, задняя дверь распахивается.

– О боже, Винни! – визжит, выпрыгивая из машины, Эмма и хватает себя за щеки с ямочками.

– Ты убила банши! – кричит Бретта.

Потом они обе бросаются к Винни, хлопая в ладоши и пружиня на ногах.

– Винни убила банши! – вопит на бегу Бретта, а Эмма вторит:

– Винни убила банши!

Все происходит так быстро, что Винни не в состоянии это остановить. Как и при нападении кошмара, время не замедляется. Никакой паузы для раздумий. Никакого «вся жизнь пронеслась перед глазами». На нее просто обрушивается один обескураживающий удар за другим, как будто она все еще в ловушке, придавленная телом банши и окутанная ее серебряными волосами.