– Кто это? – попросил уточнить он.
– Женщина.
– Хорошо. Она себя назвала? Что она хочет? – постарался понять Саша.
– Её зовут Светлана Викторовна Аргадиян, и она…
– Как вы сказали? – насторожился он, не слышав ненавистное имя несколько лет.
– Светлана Викторовна Аргадиян, – повторила девушка в строгой, но приятной глазу, униформе светло – голубого цвета.
Саша не знал, с чего бы этой женщине звонить сюда, ведь в последний раз, когда они виделись, всё прошло не столь хорошо, как того хотелось, но интерес всё же скрыть не получилось. Стремительно поднявшись, он захотел уйти, но Дима остановил.
– Аргадиян? Я правильно расслышал? – негромко спросил он.
– Да, – не стал отнекиваться он.
– Что она хочет?
– Пока не знаю, – признался Саша.
– Будь другом, пошли её куда-нибудь, – не скрывал неприязни Дима, ведь, даже после нескольких лет, прошедших после автомобильной аварии, смерти Жени, суда и прочего, он не смягчил ненависть к семейству Аргадиян. Даже смерть дочерей в собственном доме во время пожара не заставили сопереживать Светлане Викторовне. Малышкин считал, она сама виновата и заслуживала наказания.
– Я, хотя бы, выслушаю, – сказал Саша и пошёл в холл. По дороге к телефону он проверил мобильный и увидел несколько непринятых звонков от неизвестного абонента. Звук выключен, и слышать их он не мог. Подойдя к столу регистрации, он взял трубку. – Я вас слушаю.
– Здравствуй, Саша, – быстро последовал ответ. – Рада слышать.
Голос Светланы Викторовны совсем не был властным и надменным, каким он помнил его. Что-то определённо изменилось.
– У меня не так много времени. Что вы хотели?
– Нужно встретиться.
– Честно говоря, нам не о чем говорить. К тому же, у меня совсем нет времени.
– Не могу говорить по телефону, но кое-кто всё ещё жив и ему совсем не по нраву, что из-за нас вся его жизнь пошла под откос, – немного дрожавшим голосом говорила она. Саша отчётливо почувствовал плохо сокрытый женщиной страх. – Помнишь пожар в моём доме?
– Его сложно забыть, – сказал Саша, вспомнив ужас огненного плена.
– Что-то подобное может повториться, – заверила она.
– Но, почему?
– Мой муж мстительный и теперь он вернулся.
– Я здесь причём? – не понял Саша, обратив внимание, как смотрели на него работники ресепшн. – Его и так вели полицейские. Я лишь открыл глаза на истинную сущность вашего мужа, но не раскрывал его. Это сделали до меня.
– Когда я приняла твоё предложение, я автоматически предала его. Мне было больно узнать, что он бросил семью и сбежал, но этим я оберегала детей. Они не должны страдать из-за наших ошибок.
– Я всё равно не понимаю!
– Твои поиски истины доказали фальсификацию аварии. Если бы не ты, Михаил спокойно мог остаться в стране и продолжать заниматься своими делами, используя другое имя, изменив внешность, но из-за тебя, его продолжают искать не только у нас, но и в других странах, а постоянное бегство не делает человека благоразумней.
– Хотите сказать, из-за того расследования он попытается убить меня? – кое-что понял Саша.
– Не только тебя. Твоего биатлониста, адвоката, мать и всех, кто может быть дорог. Он не остановится, пока не причинит тебе боль, и кто знает, в какой форме она будет. Я лишь предупреждаю об опасности.
– Но фальсификация смерти… Полиция и сама бы догадалась, – продолжил рассуждать юноша.
– У него везде свои люди. Ты наткнулся на тех, кто так просто не оставил это дело. Знаю, ты не обращался ни к кому. Они сделали всё сами. Так все материалы оказались не в тех руках, у кого Михаил хотел их видеть. Поэтому, ты и я – главные цели, а остальные – сопутствующий ущерб, как это произошло во время аварии. Для него нет ничего важнее, нежели добраться до цели. Так он поступил с собственными детьми, пытаясь избавиться ото всех сразу.
