Когда она достигла конца наклонного съезда, дом на колесах уже растворился в пелене дождя и легком тумане, однако, еще находясь на шоссе, Кот заметила, что убийца свернул налево. Собственно говоря, дорога была здесь только одна, она вела на запад и, если верить указателю, пролегала по территории Национального заповедника мамонтовых деревьев имени Гумбольдта.
Где-то впереди лежали три населенных пункта: Ханидью, Петролия и Кейптаун. И хотя Кот никогда не приходилось слышать ни об одном из них, она не сомневалась, что это всего лишь придорожные поселки, в которых не найдешь никакой полиции.
Подавшись вперед к рулевому колесу и вглядываясь в залитое дождевой водой ветровое стекло, Котай увеличила скорость, торопясь поскорее нагнать убийцу, потому что он мог жить либо в одном из трех поселков, либо где-то вблизи них. Она поступила довольно разумно, на некоторое время выпустив фургон из поля зрения, так что теперь преступник не мог быть абсолютно уверен, что за ним следует та же самая машина. Тем не менее Кот понимала, что если она не хочет потерять его след, то ей придется снова сократить разрыв и сделать это нужно до того, как фургон покинет пределы национального заповедника и либо вернется на шоссе, либо свернет на какую-нибудь потайную тропу.
Чем глубже уходила дорога в чащу подпирающих небо великанов, тем слабее хлестали ветер и дождь ее «хонду». Буря нисколько не ослабела, просто теперь ее главные удары приходились на могучие мамонтовые деревья, защищавшие дорогу от неистовой ярости непогоды.
Проезжая часть здесь была намного ýже, к тому же дорога прихотливо петляла, и поддерживать такую же, как на Сто первом шоссе, скорость было невозможно. Убийца, по-видимому, тоже решил, что ему незачем спешить, так как он уже удалился от разгромленной бензоколонки на вполне безопасное расстояние. Когда Кот наконец завидела впереди фургон, убийца ехал много медленнее верхнего предела скорости, установленного дорожным знаком.
Впервые оказавшись так близко к фургону, Кот рассмотрела, что на нем нет никаких номеров. Насколько ей было известно, в Калифорнии и в некоторых других штатах временные номерные знаки для только что купленных автомобилей не были предусмотрены официально, поэтому – до тех пор, пока соответствующие таблички не приходили по почте из департамента автомототранспорта, – ездить без номеров не возбранялось. Или, возможно, убийца снял номера прежде, чем отправиться к дому Темплтонов, опасаясь нарваться на нежелательного свидетеля с хорошим зрением и цепкой памятью.
Отпуская педаль газа, Кот бросила взгляд на спидометр и заметила красный глазок сигнальной лампочки. Стрелка указателя топлива упала ниже нулевой отметки.
Кот понятия не имела, как долго уже горит эта лампочка, потому что, сосредоточившись на преследовании фургона по мокрому шоссе, Кот почти не глядела на приборную доску. В баке могли оставаться еще один или два галлона, а могли – последние полпинты.
В любом случае о том, чтобы преследовать преступника до его логова, нечего было и думать.
Мамонтовые деревья придуманы вовсе не для того, чтобы символизировать величие, красоту, безмятежный покой или вневременное бытие природы. Они предназначены олицетворять собой могущество.
Крейбенст Вехс опустил оконное стекло и глотнул холодного влажного воздуха, напоенного ароматом мамонтовых деревьев – запахом могущества и силы. Этот запах попадет к нему в легкие, проникнет в кровь, и таким образом его собственное могущество возрастет еще больше.
