Истина и душа. Философско-психологическое учение П.Е. Астафьева в связи с его национально-государственными воззрениями - страница 52

Эти понятия – данное мне и поставленное мною – «нужно брать в самом строгом смысле», подчеркивает Астафьев, и делает ряд важнейших разъяснений, среди которых особого внимания заслуживают следующие слова. Он пишет: «Если всё в человеке, – и его физическая и его духовная природы, со всеми ее наклонностями, стремлениями, понятиями, волениями и т.п. – есть только продукт данных независимо от его воли и сознания причин», «если таким образом все без исключения факторы сознательного деяния человеческого суть только следствия нечеловеческих, естественных, космических причин, и, в конце концов, отдаленные <…> следствия одной последней Первопричины, то, очевидно, нельзя назвать ни единого хотения человека поставленным им, ни единого мельчайшего акта его – свободным его актом». Ничего не говорят о свободе человека и ссылки на его характер, темперамент, «организацию», ибо и «особенность моей организации так же мало зависит от меня, как и факт моего рождения», «как физические и нравственные свойства передавших мне их родителей моих» [41: 308].