– Миша, тут задержанным твоим повезло. За сорок восемь часов менты не нашли ни одного потерпевшего, а потому они только побили задержанных и отпустили. Так что извини, что так получилось, – сказал Мишану голос позвонившего ему по телефону.
– А чего ты мне-то звонишь? – спросил Мишан. – Звони тому, кто дал добро на этот рамс, ему и докладывай.
Мишан нажал «отбой».
Гад боялся говорить о провале Седому, а потому решил сказать все Мише, но и Миша не хотел об этом ничего слушать. Миша понимал, что добиться того самого эффекта – обвинить ментов в некомпетентности – не получилось. Их только всех разозлила эта наглая подстава с потерпевшей, и теперь Тихомиров будет искать, кто все это затеял против него, и будет мстить. Но как, когда и кому он нанесет ответный удар, Миша не знал. «Самое главное, чтобы на меня не подумали, ведь хозяин-то лохотрона я», – подумал Мишан, закуривая очередную сигарету.
– Виктор Николаевич, ну что же это вы, дорогой, наделали-то? Совсем мы от вас такого не ожидали, – сказал заместитель прокурора Клячин, – как нам теперь вас представлять? Следователем уже мы не можем, подозреваемым разве что? – заместитель прокурора района посмотрел из-под очков пристально на Кузнецова.
– Да, так будет правильнее, – тихо ответил Кузнецов.
– Ну вы совсем уже, что ли, с ума сошли, Виктор Николаевич? Это ж какое клеймо на следственные органы! А вот я лично с начальником следственного отдела считаем, что статус у вас не подозреваемого, а потерпевшего, вы разве так не думаете?
– Я думал об этом, но, с другой стороны, факты налицо, я честно скажу, когда бил по голове того, жирного, кирпичом, я ведь хотел его убить, а посему у меня статус должен быть подозреваемого.
– Ну, ну, ну, – вы, видимо, совсем переволновались. Давайте так, пока будет идти следствие по данному делу, по которому вы проходите как потерпевший, мы вас отправим в отпуск. Поезжайте куда-нибудь отдохните, а там вернетесь, может, все и вспомните, пока мы тут следствие проведем.
– Ну и кого же вы будете делать подозреваемым? – усмехнулся Кузнецов.
– А вы не иронизируйте, Виктор Николаевич, как будто вы сами не догадываетесь и не помните, что с вами был молодой человек, который и является сейчас подозреваемым и находится в розыске. Вот мы его пока поищем, а вы пока отдохнете.
– Какой молодой человек? Не было там никакого молодого человека, – сказал Кузнецов, посмотрев Клячину в глаза. Зампрокурора Клячин тоже не отвел взгляда, он медленно вынул из внутреннего кармана расческу, медленно поднес ее к губам, дунул в нее, поднял на Кузнецова свой тяжелый взгляд и членораздельно произнес:
– Не надо возражений, Виктор Николаевич. Мы уже имеем показания свидетелей, которые присутствовали на месте преступления и видели все, что там случилось, а также кто и что делал. Они же и написали заявление в милицию в тот самый день, когда вы ударили гражданина Кириленко. Был составлен фоторобот. В нашем УгРо сразу заметили ваше сходство. Так что не геройствуйте. Только благодаря… – тут Клячин замешкался, сделал намеренную паузу и продолжил: – неважно кому вы – потерпевший. Вы хороший следователь и вас мы терять не хотим, мало ли что бывает в жизни?
Клячин подпер подбородок руками и серьезно посмотрел на Кузнецова.
– Идите.
– Ну, если меня действительно ценят, то послушайте и мою версию. Меня тот самый второй, которого вы сейчас в разряд подозреваемого хотите перевести, тот самый парень спас от смерти. Дело было так. Я узнал о смерти своего друга и коллеги – Виталия Петрова. Это была неожиданная смерть. Это известие убило меня напрочь. Я был в шоке.
