Ближайшие дни красотка-выпускница, не помню как её зовут, будет вынуждена носить на шее лёгкий шарф.
- Фай, - ласково тянет моё имя, а меня аж коробит от фамильярного обращения.
То, что она вытворяет в постели - это, безусловно, хорошо. Но то, что эта нахалка уверена, что имеет право обращаться ко мне на ты - надо пресечь. Немедленно.
- Вон, - смерив её неприязненным взглядом, указываю на дверь.
- Прости, что? - щурится она и задумчиво прикусывает нижнюю губу. От этого неосознанного жеста в паху снова становится горячо.
- Ничего, забудь, - из горла вырывается нервный смешок.
Приблизившись к ней, пропускаю через пальцы длинные светлые пряди, а затем парой быстрых движений наматываю их на кулак. По глазам вижу, боится, хотя вечером притворялась, будто ей нравится моё грубое отношение.
Впиваюсь в её губы как голодный зверь, придерживая затылок так, чтобы она не могла отвернуть голову. Привычно не рассчитываю силы, ощущая на кончике языка металлический привкус её крови. Она жалобно всхлипывает, но продолжает отвечать, прижимаясь ко мне всем телом, и я чувствую, как у меня сносит крышу.
Беру её грубо, жёстко, совсем не заботясь о том, получит ли она удовольствие. По лицу наивной дурочки текут слёзы, но она и не думает останавливаться. Животная похоть помогает выкинуть из головы кошмары, в которых мне снится Истинная и, получив разрядку, я снова указываю ей на дверь.
- Оставь меня.
- Но Фай, - жалобно пищит она, подтягивая колени к груди, - сейчас ночь! Меня не пустят в общежитие!
- Не мои проблемы.
Возвращаюсь в спальню, собираю разбросанные вещи и швыряю ей в ноги.
- Прочь.
- Пожалуйста! - хлюпает носом как капризная девчонка, вызывая у меня уже привычное чувство брезгливости. - Я не буду тебя беспокоить. Останусь тут, а утром уйду. Я же со стыда сгорю, если меня увидят!
Демоны, какая настырная! А я ведь пытался по-хорошему.
- Значит крутить передо мной задом тебе не стыдно? - холодно усмехаюсь, едва сдерживая злость. - Стаскивать с меня штаны на лестнице и жадно работать ртом для тебя норма? А показаться на глаза вашей кастелянше в четыре утра, это мы боимся порицания? Какие же вы все двуличные твари.
Открываю дверь в коридор и выталкиваю из апартаментов силой, захлопнув тяжёлую створку перед её опухшим от слёз носом.
Идиотка даже не успела взять вещи, хотя я дал ей время одеться. Что ж…
Пожимаю плечами и выкидываю ученическую форму в раскрытую форточку. Захочет прикрыться - поползает под окнами голышом.
И нечего потом ныть. Знала, к кому шла. К тому же - совершеннолетняя. Мозги должны быть.
Сон окончательно пропал. Быстро принимаю контрастный душ, одеваюсь и покидаю апартаменты. Спешу на стоянку маггобилей, бросив охраннику скупое приветствие, и в течение двух часов гоняю по дорогам, как сумасшедший.
Зверя выпускать не хочу. Опасаюсь, что сны могут сказаться на сознании моей сущности. Если он начнёт требовать Истинную пару, то человеческая уже не сможет оказать достойного сопротивления. Для этого мне и нужен дурман - усыпить драконьи инстинкты, а не по тем причинам, в которых уверен Гэри.
Истинная пара мне не нужна. Зачем искать себе женщину, которая будет сковывать по рукам и ногам?
Я не хочу беречь и ценить, я хочу пользоваться и выбрасывать, когда мне надоест.
Не хочу любить и привязываться к одной-единственной. Мне надо иметь свободу выбора.
Спать не с одной и той же, а менять игрушки по настроению. Светлая, рыжая, тёмная, две, три одновременно.
