-Ты заигралась, Теа. Я тебе не какой-нибудь облеченный властью мальчишка. Отпусти Лариану, чтобы спасти свою жизнь. Сейчас.
И Келлфер протянул руку вперед. Вспыхнул бессловесный заговор, и хотя я слышала попытку Теа защититься, широкая, светящаяся огненными знаками полоса легла на горло женщины ошейником, с шипением паля заправленные в ворот платья косы. Я вскрикнула, прижимая ко рту ладони, бросилась к мужчине, но что-то не дало мне сделать и пары шагов, будто сама древесная плита пола поймала меня. Я попробовала вымолвить заклинание, но из горла донесся только писк.
-Я не знаток разума, - отшатнулась женщина, гордо не пытаясь снять ошейник. – Я ничего не могу поменять в ее разуме. Все выводы, к которым пришла Лариана – ее собственные. Она знает, где зло, а где добро, а ты предлагаешь мне извратить для нее эти понятия в угоду тебе и твоему желанию обеспечить Приют еще одним карманным талантом и полезным слугой.
Говоря это, Теа смотрела не на Келлфера, а на меня. Огненные символы загорались под ее подбородком, я почти видела ожоги за неровными штрихами, но сама целительница даже руки к шее не поднимала, продолжая бросать Келлферу вызов, непоколебимая, как и всегда.
Я вместе с ней проникалась злостью. Теа была тысячу раз права: не буду я прислуживать в ордене ни за какие знания! Не после этого. Никогда.
-Мы оба знаем, как ты довела их до такого уровня верности, - шелестящий голос Келлфера наполнял покои, стелился по полу, отражался от стен, будто мужчина находился и у стен, и у окон, и у двери. – Как и что меня Лариана не услышит, а ломать ее я не хочу.
-Это не магия, - развела руками Теа. Мне показалось, что сквозь ее прожженную седину и черты пожилой женщины проступает огонь волос и жесткость черт, не смягченных возрастом. Говоря, она делала небольшие шаги назад, словно искала какой-то выход. Вот наставница сошла с коротковорсного ковра на дерево, по доскам щелкнули каблуки сапог. Между ошейником и кожей вился воздух, которым она защищалась от жара. Темные глаза ее мерцали.
Она была какой-то другой. Словно шлейф благородного спокойствия и благожелательности вдруг рассеялся. Теперь ей пошел бы меч, а не заживляющее раны полотно. И в движениях почти не осталось уверенного величия.
И она не казалась светлой.
И все же это была Теа. Напуганная, ощетинившаяся, но моя наставница. Сейчас, когда Келлфер угрожал ей, я была готова наброситься на него со спины, если бы меня не держали.
-Я вижу, - встал между нами Келлфер. – И признаю твою искусность. Но до того ты не переходила мне дорогу. Теперь – перешла.
-Обитель и Приют существовали и могут существовать… - начала было Теа, но Келлфер грубо перебил ее:
-Мне, Теа.
И тут наставница окончательно отступила. Я увидела, как ее глаза дрогнули, и как с болью она сжала губы. Теа посмотрела на меня с грустью, будто желая предупредить – и я поняла ее без слов. Я кивнула, чтобы она знала.
Не слушать. Все, что она скажет сейчас – лишь ложь под угрозой расправы.
-Лариана, девочка моя, - нежно обратилась наставница ко мне. – Тебе лучше будет в Приюте. Многое из того, что я рассказывала о нем, преувеличено. Келлфер не даст твоему таланту пропасть. С ним ты в безопасности.
Я кивнула, а сама сжала зубы так, что в ушах стоял гул.
Затем перевела взгляд на Келлфера и увидела, что он с ухмылкой качает головой.
-Ты в шаге от смерти, Теа, - тихо предупредил он наставницу, и мое сердце сжалось от страха. Но Теа, наоборот, распрямилась. Воздух, которым она окутывала ошейник, рассеялся, и я снова услышала шипение, теперь уже плоти. Запахло жженым белком.
