В общем, тему о глазах я не буду поднимать и точка.
– Знаешь, то есть, знаете, я не против, если вы останетесь. Места двоим в доме хватит, – решаюсь нарушить тишину.
– Спасибо, – усмехается мужчина, но ничего не добавляет, – и лучше на «ты». Голодна, хозяйка дома?
При мыслях о еде, вернее о ее отсутствии с самого утра, мой живот решает издать предательские звуки.
– Извините, то есть, извини, – поправляю себя, спотыкаясь на ровном месте под внимательным взглядом незнакомца.
– Тогда идем, накормлю. Не волнуйся, не закрутками, которые вы с родителями оставили, как дань памяти, – быстро добавляет мужчина.
– Ты догадался о причинах? Ничего себе.
Мне действительно удивительно, Ларс никогда бы не смог выдвинуть такую версию. Он вообще не понимает всего старого и сентиментального. И поэтому он и не знает об этом доме, к счастью для меня.
– Это несложно, у вас все здесь такое самобытное, красивое. Дань памяти – я понимаю и уважаю, – он прижимает руку к груди и склоняет голову.
– Спасибо, – повторяю его жест еще более шокированная.
Это старый жест, наверное, только в деревнях его кто–то еще и использует. Интересно, сколько ему лет? А если он оборотень?
От последней мысли снова спотыкаюсь и едва не падаю, но руки моего незваного гостя ловят меня.
– И вновь спасибо, – произношу, с удивлением чувствуя себя так, словно я на своем месте, словно самое правильное – это стоять в объятиях этого человека, или все же не человека. Ведь нужно просто спросить. – Скажи, а ты?
Почти задаю этот вопрос, почти спрашиваю, оборотень он или нет, но вовремя прикусываю свой язык. К чему мне эта информация? К тому, чтобы нервничать и думать, связан ли он Ларсом? Оборотней полно в нашем мире, они все больше сроднились с людьми, не стоит нагнетать.
– Да нет, ничего, и меня уже можно отпустить, – опускаю свои глаза вниз и с сожалением внутри чувствую, как сильные руки незнакомца больше не держат меня. – Идем, есть очень хочется.
Сколько неловкости между нами, это нечто. Пора заканчивать. Этот вечер не может стать еще более странным.
– Прошу, – Незнакомец изображает приглашающий жест, и мы вдвоем заходим в помещение, гордо именуемое мной и родителями кухней–столовой На современный манер, конечно, так–то это горница. – У меня здесь каша прямиком из печи, будешь? Пшенная. Еще есть хлеб и вяленое мясо.
– Хлеб тоже из печи? – заглядываю в чугунный котелок с любопытством.
– Нет, его я купил, заранее, до того, как попасть сюда. Не поверишь, шел за хлебом и оказался в доме твоих предков. Н–да, забавно иногда бывает, – говорит мужчина, накладывая есть мне и себе.
Посуда в доме в основном современная, мы с родителями не смогли отказать себе в этом удобстве.
– Спасибо, – киваю и аккуратно обхватываю тарелку обеими руками.
– Меня еще никто не благодарил так много за один день, расслабься уже, не съем я тебя. И за пистолет извини, неувязочка вышла.
– Ничего, бывает, – пожимаю плечами. – мой день сегодня такой странный, что я уже ничему не удивляюсь. Логично, если он и закончится необычно.
– Поделишься? – тут же спрашивает незнакомец.
Мне слышится обеспокоенность в его голосе, бросаю на него взгляд из–под опущенных ресниц. Не может же его в самом деле волновать, что у меня произошло. Мы с ним два незнакомца друг другу, волею судьбы коротающие ночь в одном месте.
– Скажем так, я тоже с утра не предполагала, что закончу день здесь, – отвечаю обтекаемо.
