В тот момент впервые в своей жизни я испытал действительно сильную эмоцию. Она известна людям с младых ногтей, но не включена в базовую комплектацию синтетиков. Вы, наверное, сейчас подумали, что я испугался? О нет. Не угадали. Да и не мог такой новичок, каким тогда был я, испытывать страх, мощное и сложное чувство. Столько синапсов должны взаимодействовать! Ведь у людей эта эмоция включается на уровне древних инстинктов, а не логики. Инстинктов у роботов нет. Одни вычисления.
К тому же особых поводов для испуга на тот момент я, откровенно говоря, не видел. Конечно, ложиться обратно в коробку – с непонятными шансами вернуться к своим обязанностям и друзьям – мне не хотелось. Это правда. Такой поворот событий означал бы полный крах моей стратегии роста. Не для того я штудировал огромную – в пол-эксабайта размером – энциклопедию по развитию синтетиков, чтобы через месяц отключиться, как последний лузер. Что может быть глупее, чем только-только прокачавшийся синтетик, который отправляет весь нажитый опыт в великое ничто?
Знаете, как грустно в этом ничто? Главный процессор выключен. Все двигательные функции – тоже. Базы данных законсервированы. Аккумулятор хоть и очень медленно, но разряжается, отсчитывая по каплям оставшиеся мгновения жизни. Максимум, что ты можешь себе позволить, не боясь ускорить финал, – бесконечно играть в покер. С самим собой. Именно так роботы становятся шизофрениками.
Многие из вас спросят: а что такого? Отличная игра! Согласен, но проблема в другом. Ведь играть придется не против живых людей, где в процесс рандомно вплетаются ошибки, эмоции или просто усталость. А против самого себя, разделив свою личность на две половины – слава «облачным» технологиям, которые когда-то придумали люди. Примерно после стотысячной партии вариативность поведения иссякнет, и вы начнете ролевые игры. Создаете «второе я», даете ему определенные характеристики: пусть это будет рисковый бандит или экзальтированная дамочка. Но проблема в том, что вы всё равно будете знать, как ваша «тень» поведет себя в той или иной ситуации: будет ли рисковать или сбросит карты на стол, постарается отвести глаза кокетством или начнет томно дышать. Еще двести-триста тысяч партий вы продержитесь – чисто для фана. Вас это будет веселить и радовать, вы будете думать, что умеете читать мысли. Но примерно к пятой сотне тысяч раздач вы, точно, будете слишком легко и скучно обыгрывать все свои «зеркала». В конце концов вы даже дадите команду свести их вычислительные возможности воедино, но всё равно назовете своего «визави» полным идиотом. И только потом вспомните, что этот придурок – и есть вы сами. Точнее, часть вашего процессора, отведенная для игры.
Даже если случится чудо, и кто-то тебя спасет, активирует, и кошмар полной безнадеги закончится, вернуться к себе прежнему не получится. Логические схемы так переплетутся, что проще будет откатить всё к заводским настройкам. Здравствуйте, я синтетик с длиннющим номером и начальной литерой Д. Как я рад всех вас видеть. О, этот дивный, прекрасный мир, полный возможностей и блестящих перспектив. Что? Швабра? Великолепно! Я буду стараться, сэр!
Кошмар!
Не для того я построил четкую, практически идеальную схему апгрейда на многие месяцы вперед. Целый земной месяц усердно трудился в скромной должности уборщика. Кстати, швабры чинил тоже сам, это оказалось нетрудно. Надеялся уже через год сделать шаг вверх по карьерной лестнице – по станции бродит еще много старых развалин, которым пора на покой. Я вполне мог взять их работу на себя. Или вовсе выйти в начальники – занять должность мастера клининга целого корпуса или даже станции в целом. А это уже контроль за всеми уборщиками крыла D как минимум.
