Этот акт агрессии был ответом императора за смерть его отца – Шадорнаала, предательство и присягу культу Верховного.
На третьи сутки город пал, оставшиеся в живых защитники города укрылись в Крепости Дратнехта, вместе с царем и его семьей. Добравшись до крепостных врат, Рэйн попросил свою супругу вновь применить свои огненные заклинания и та с удовольствием выбила массивные ворота огненным шаром, похоронив нескольких защитников находившихся за ними. Путь во дворец был открыт, солдаты Союза с яростными криками ворвались во внутренний двор крепости, рубя всех, кто вставал на их пути. Оцепеневшие стражи крепости не могли дать достойного сопротивления, ведь до сегодняшнего дня они тренировались в сражениях лишь с ворами, которые приходили во дворец в попытках украсть царские сокровища.
Врата дворца оказались огнеупорными, что вынудило императора использовать таран. Чары он экономил, берег на случай, когда они будут не брать штурмом, а бежать насквозь сквозь чужой дворец. Спустя несколько часов интенсивных ударов по воротам, они дрогнули, и наконец, с громким треском падающие металлические створки не выдержали, упали и с огромной силой придавили несколько человек к земле, сломав им руки и ноги. Через открывшуюся брешь хлынули солдаты Союза Крови, убивая защитников крепости, облаченных в легкие кольчужные доспехи с кожаными вставками, в простых стальных шлемах и вооружённые лишь топорами, и мечами. Тронный зал находился на самом верху дворца и на каждом этаже перед императором и его солдатами вставало по несколько групп защитников, упорно сражавшимися с наступавшими на них элитными полками империи и соединениями Союза Крови. Разрозненные колонны защитников бились в круг, окружая тающую сердцевину своей маленькой армии. Неся серьезные потери, они сражались с остервенением, и один из них, видя, что уже не сможет выбраться из круга, в котором погибнет, с неожиданной яростью прыгнул на Рэйна. Рэйн успел уклониться, но рассекающий воздух топор все же задел его плечо, и по руке побежал тонкий ручеек крови. Это была не первая его кровь на этом поле боя, и Дейвенскард, конечно же, не обратил на нее внимания, напротив, пока острие его меча выходило насквозь через горло напавшего, в его сердце был вызван огонь возмездия.
Дойдя до тронного зала, император ударил по вратам своими чарами, и они рухнули быстрее, чем он успел вложить в это заклинание всю силу своей ярости. Вид царя, за спиной которого, сгорбившись в страхе, толпилась его семья, ожидая своей участи, привел Рэйна в короткое оцепенение. Безумцы даже не пытались бежать через тайные тоннели замка, они как загнанная добыча ждали свою судьбу, точнее с хищником, который оборвет спутанные путы их судьбы.
Император шел медленно, величественно. От его тяжелой походки дрожала земля, в нем будто проснулся давно спавший зверь, на его лице была только одна эмоция – ярость.
Дойдя до середины зала, он громогласно произнес:
– Одранг! Мерзкий глупец, ты думал, что, сговорившись с культистами, ты избежишь участи всех предателей? – затем он, зловеще посмотрев на царя, со всей силы вонзил свой алый клинок в мозаичную плитку и продолжил: – За то, что твой отец убил моего, за сговор с культом и мятежными реббхарцами. Я приговариваю твое царство к полному истреблению. Твоя жизнь теперь ничего не значит, ты будешь смотреть, как моя наместница убивает твою семью, а затем я собственноручно сломаю твою шею своей силой.
