Истории для кино - страница 20

Публика еще больше аплодирует эксцентричному юноше. А Борисов ухмыляется ему вслед:

– Артист! Ей-богу, артист!

Вечерний сад Общества трезвости волшебно освещен огнями фонарей. По аллеям неторопливо прогуливаются одесситы. В большинстве своем, естественно, парочками – летний вечер так располагает к лирическим отношениям.

Однако их лирику бесцеремонно нарушает Лёдя, который, рассекая влюбленных, как ледокол, тащит за собой Никитку, стремясь настичь уходящих впереди по аллее гимназистку с подружкой. Сделать это непросто, потому что Никитка отчаянно упирается.

– Лёдь, не треба, я краще пойду… Иды сам…

Лёдя еще крепче держит друга за руку:

– Куда иди? Какой сам? Там же еще подружка… Симпатичная!

– Та ни, Лёдь… Пойду я… Ну, на шо мэни эти девчонки?

Лёдя даже останавливается на миг, пораженный.

– На что девчонки?! Да ты… Ты… – И презрительным тоном опытного ловеласа завершает: – Ты – дите малое!

Не находя более слов и не отпуская Никиткину руку, Лёдя делает последний решительный рывок и наконец настигает девушек. Что, впрочем, заслуга не только Лёди, нет, конечно, юные дамы уже давно каким-то своим особым – боковым, задним или вообще внутренним – зрением засекли приближающихся юных кавалеров, и сами не слишком резко, но все же достаточно сбавили ход, чтобы дать себя догнать.

– Мадмуазели! – галантно восклицает Лёдя – Вы не очень спешите?

Гимназистка оборачивается и с деланным удивлением округляет свои синие глазки:

– А-а, это вы… Триумфатор! Что же вы не остались насладиться успехом?

Лёдя нахально срывает последнюю черешенку с веточки, которую синеглазая держит в руке.

– А может, насладимся вместе?

Гимназистка, играя возмущение, шлепает Лёдю опустевшей веточкой по лбу:

– Вам не кажется, что вы чересчур самоуверенны?

– Нет, мне кажется, что вам это нравится!

Вдруг Никитка, безмолвно торчавший до сих пор столбом, заявляет:

– Я пишов!

– Как это вы пошли? – суетится гимназистка. – Нет, вы уж, пожалуйста, знакомьтесь, это Нина – моя ближайшая подруга! А вас как зовут?

Никитка молчит, за него отвечает Лёдя:

– Никита Загоруйко. Мой лучший друг!

– Вот и чудесно! – радуется гимназистка. – Вот и познакомились…

Она подталкивает Нину к Никитке, Лёдя подталкивает Никитку к Нине, но тот вдруг разворачивается и улепетывает прочь по аллее. Лёдя с гимназисткой растеряны, а подружка Нина обиженно поджимает губы:

– Ну и пожалуйста! Ну, я тоже пойду, не стану я вам мешать!

Гимназистка, конечно, уверяет подругу, что она ничуть и никому не мешает, а наоборот, поможет им всем втроем славно провести этот вечер, но Нина, не слушая фальшивых уверений, гордо перекидывает со спины тощую косичку на пышную грудь и удаляется.

Теперь очередь Лёди фальшивить. Что он и делает, играя искреннее сожаление по поводу того, что нарушил их девичью компанию и в жизни себе этого не простит. В ответ синеглазая утешает, что ничего такого он не нарушил, а Нинка сама виновата, потому что она хоть и лучшая подруга, но слишком много о себе воображает.

Лёдя завершает эти маневры сообщением, что раз уж все так вышло, он просто обязан проводить синеглазую. Та не сразу соглашается, а ловит его на слове: что значит – обязан? Лёдя быстренько поправляется: нет-нет, не обязан, а будет счастлив ее проводить. Только после этого гимназистка благосклонно опирается на подставленную Лёдей руку. И они удаляются, сворачивая с центральной аллеи в боковую.