– Может быть. Слушай, а как ты поняла, что это я пришёл, ты же ведь… ничего не видишь?
– Да, может показаться странно, но я могу узнать, например, где стена и на каком она расстоянии, но саму стену я не вижу. Так я ориентируюсь и передвигаюсь. Могу понять, где находятся некоторые предметы. Но не их цвет. Это можно назвать интуицией, но я называю это третий глаз. Хоть и сама не понимаю, как у меня это получается.
– Я что-то слышал на подобии, но я не понимал, как это работает.
Ангелина допила чай и ещё раз поблагодарила Костю за угощение.
– Пошли домой!
– А что мы там будем делать?
– Ты можешь посчитать меня странной и говорить все, что тебе хочется. Но я занимаюсь художеством.
– Ты рисуешь?
– Да. Это разве не странно?
– Многие люди годами добиваются того что бы хоть понять, как хорошо рисовать. Это просто превосходно, хотя я понимаю, что у тебя может что-то не получиться, но я постараюсь понять.
– Спасибо. Пошли я тебе их покажу.
– Хорошо.
Они зашли в её дом, и Ангелина спросила:
– Ну как тут?
– Уютно, но думаю, то, что здесь не так ярко, это не твоя вина. А так тенёк, прям то, что нужно в жаркую погоду.
– Ага. Пошли в мою комнату.
Придя в её комнату, Костя сел на её кровать, а Ангелина искала свои творения в тумбочке. Взяв несколько бумаг, она показала ему свои творения. Он взглянул на первое творение и увидел рисунок карандашом, там были нарисованы цветы. Но они были тёмно-серого цвета, так как она рисовала только простыми карандашами.
– Ух ты, ты красиво рисуешь. Это ты сама цветы рисовала?
– Да. Это цветы, которые я помнила. Но я не могла найти голубые карандаши. Поэтому я решила всё рисовать простым.
– Даже я так не умею, а ты… я просто поражаюсь. Ты просто встала поперёк всех художников и стала рисовать сама… вслепую.
Костя посмотрел на следующий рисунок. Там он увидел одинокий дом на небольшом холмике, на фоне которого виднеется небольшой тёмный лес. Костя рассмотрел картину и спросил:
– А что это за дом?
– Это я сама придумала, его сложно было рисовать. Приходилось больше запоминать, где я что-то нарисовала, а где нет. У меня много времени ушло на него.
– Извини за вопрос, но как ты его рисовала?
– Я брала и клала лист на железный стол. Затем закрепляла его, и ставила на него маленькие магнитики на важные точки, на ощупь. Они магнитились, и я рисовала, ориентируясь на магнитики. Этот процесс был не лёгким. Но я была удовлетворена своими рисунками. Пока что их никто не видел, кроме тебя.
– Понятно.
Он посмотрел на следующий рисунок и там он увидел кролика.
– Кролик вышел просто замечательным.
– Я пыталась нарисовать Жору. Он хорошо вышел?
– Не переживай, он вышел просто замечательно.
Вдруг к ним в комнату зашла ещё одна девушка. Она была чуть выше Ангелины, у неё были чёрные неопрятные длинные волосы, потрёпанное серое платьице и серые тапочки. Сама она была тощая, худая до костей, на руках была бледно-голубая кожа, жёлтые ногти, тонкие ноги и жуткое лицо, как будто высохший изюм с косточкой. От этого у Кости пошли мурашки по спине. Эта девушка пыталась что-то прохрипеть своим иссушенным ртом, но не получилось.
– Это Костя, мой друг, – сказала Ангелина.
– З-здрасьте… – сказал Костя дрожащим голосом.
Она посмотрела на паренька, её лица не было видно из-за волос, и, хрипя, ушла обратно.
– Что это с ней? – спросил Костя.
– А что с ней не так? Она просто молчаливая, а что?
