А тихие фразы падали, насквозь прожигая его кожу…
– Помнишь, когда я впервые встретила тебя? Твои губы были слишком напуганы, чтобы произнести: «Я люблю тебя».
Помнишь, когда, к моему удивлению, сердце нашло рай в твоих глазах.
Я любила и люблю тебя и не помню момента, когда было по-другому, и ничего не жду от тебя, но может быть, тебе теплее будет жить на свете, зная, что кто-то любит тебя?
Он смотрел на ее губы настолько чувственные, что за них можно продать дьяволу душу и не мог вымолвить ни слова.
Он боялся рассказать, сколько слез радости было пролито от того, что его любят и сколько слез печали…
Ведь я хотел как лучше, хотел тебя от боли уберечь, а страх, злосчастный мой попутчик, твердил без устали, что я прав.
Он не мог заставить себя сказать «прости меня», потому что не знал, что сказать потом. Они всегда были как спичка и пожар, и одно неосторожное слово может стать причиной пламени, сжигающего все на своем пути.
Он смотрел на изящную фигурку и понимал, что еще немного и никакой самоконтроль не сможет удержать его от желания снова обнять ее.
Она развернулась, посмотрела ему в глаза и с силой запустила бокал в камин. С треском рассыпающегося стекла и всполохами огня, ему показалось, что сердце разлетелось на множество кусочков, но внутри что-то упрямо шептало, что, если есть хоть один шанс ее вернуть, он обязательно скажет ей: «Моя…»
Завывания ветра за окном заставляли дрожать стекла и нервы. Казалось, холод сковывает все вокруг, подбираясь к сердцу.
Любовь оказалась сильнее, чем ему казалось и было страшно слушать голос сердца.
Это чувство было больше, чем любовь, это наваждение, заменяющее воздух, это сильнее, чем нежность…
Это прекраснее, чем тысячи звезд в глубине океана, и дороже, чем вода в пустыне.
Это розы в середине зимы.
Он был согласен на неосторожные слова и исцеляющие прикосновения, на хрустальный смех и сладкие слезы, на все… потому что все это и есть любовь.
Все, что было нужно – это сказать: «Я так хочу твоей любви, что умираю, не оставляй меня наедине с моим сердцем».
А за окном бушевала метель…
Длинная шелковая юбка скрывала стройные ноги и заманчиво обрисовывала их при каждом шаге. Свободный пуловер заставлял воображение вспыхивать самыми соблазнительными картинами, а чарующая плавность ее движений завораживала.
Он любовался украдкой, надеясь, что она не заметит его непреодолимого интереса, и, казалось, присутствие грозной мужской силы для нее столь же естественно, сколь и дыхание.
Она поставила перед ним чашечку, источающую невероятно соблазнительный аромат кофе, что-то говорила о сортах кофе и степени обжарки, но он слышал только запах ее духов и видел сверкающие глаза и не мог думать больше ни о чем.
Знала ли я тебя раньше? Может, в другом месте? Или в другом времени? Может, это любовь с первого взгляда?
А может, это часть тайны? А может благословение?
Ты выдержишь, если я выпущу всех своих демонов?
Она посмотрела ему в глаза, делая глоток кофе.
В это мгновение он потерял нить разговора, утонув во взгляде цвета небесной глубины, и нашел все ответы на ее губах…
Закат стекал черничной пенкой по краю небосклона, оставляя розовато-сиреневые разводы, а мысли были похожи на свежевыпавший снег…
Лияра сидела на широком подоконнике, поджав ноги в пушистых кашемировых носках цвета сливок, смотрела на падающие снежинки и думала о том, что в сердце остаются те, с кем было интересно, те, кто мог рассмешить, даже когда нет настроения, те, с кем было по-настоящему хорошо…
