– Хороша деревяха, – сказал воин, распахивая изрубленную дверь. – Свезло, что окромя петель, железных полос не было…
Гозера в комнате не оказалось. Мельком оглядевшись, Аске-Трайнис прошёл ко входу в женскую половину. Убедившись, что дверь заперта, не стал стучать, а сразу указал на неё ратнику.
Слушая звонкое равномерное «так, так» и глядя на появляющиеся глубокие засечки, я никак не мог взять в толк, отчего мне кажется, будто с помещением не все ладно. А когда мы, наконец, вошли в женские покои, мысли унесло прочь.
На потолке комнаты тускло отблескивал ряд толстых крюков. На четырёх из них висели привязанные за щиколотки обнажённые человеческие тела. Головы у мертвецов отсутствовали, из распоротых животов вываливались кишки. На внутренних сгибах локтей и колен, запястьях и других местах зияли глубокие надрезы.
Под линией крюков на полу стояло длинное медное корыто, в котором собиралась вытекающая из тел кровь. Её оказалось на удивление мало – едва-едва хватало закрыть дно.
– Ильэлл, – пробормотал Бран, разглядывая страшную картину.
– Господин Аске-Трайнис, взгляните, – позвал Айкен, воин с секирой, указывая на кучу вещей у стены.
Там, среди множества небрежно брошенных грязных шерстяных и меховых одежд, из тех, что носят горцы, лежала эмайнская чешуйчатая броня.
Я вновь уставился на тела. Двое убитых были смуглыми, а у двоих кожа ничем не отличалась от моей, если не считать чрезмерной белизны с голубоватым оттенком. Коренастый, широкоплечий, как Бирн и более высокий…
– Это же… – мне не удалось закончить фразу из-за охвативших чувств.
Я не раз видел смерть во всевозможных обличьях. Но чтобы воинов уподобили скотине на бойне… да ещё и родича, друга…
– Наши пропавшие, – Делм Аске-Трайнис выглядел мрачнее грозовых туч. – С ними погонщик и какой-то несчастный… Бран, ступай расскажи обо всём командиру. Нужно найти проклятого предателя-трактирщика.
Выполняя приказ, ратник помчался прочь.
– Снимем их, – сказал Делм, вытягивая из ножен кинжал.
После того как мы сложили трупы на полу, Аске-Трайнис вытер руки краем горского плаща и осмотрелся.
– Где головы? И куда подевался хозяин, коли дверь охраняли?.. – Он задумался. – Бел, здесь должна быть нора, в которую уползла эта змея!
Догадка родича оказалась верной: в дальнем углу комнаты обнаружился люк в полу. Откинув крышку, мы сдвинули головы, заглядывая вниз.
– Кажись, кладовая, – сказал Айкен. – Дозволите глянуть?
– Иди, – согласился Делм Аске-Трайнис.
Ратник протиснулся в люк, встал на верхушку большого шкафа без дверей, ловко спустился, используя полки как лестницу.
Свесившись вниз, я передал ему светильник. Затем, упираясь ладонями в шершавые доски пола, спустил ноги, нащупывая опору. Свалив по пути какое-то барахло, слез и встал рядом с Айкеном.
– Тут темно, тесно и воняет, – задрав голову, сообщил я Аске-Трайнису.
– Там кто-нибудь есть?
– Нет.
– Господин Им-Трайнис, – позвал меня ратник.
Пока я переговаривался с родичем, он прошёл дальше, направляясь к дверному проёму, но задержался на полпути, рассматривая большущий тюк.
– Чего там? – споткнувшись о сломанную лавку, я приблизился к нему.
– Гляньте.
– Ну, тюк и тюк. Мягкий, – недоумённо ответил я, ткнув кулаком обтянутый грязной рогожей округлый бок.
– Нога, – коротко сказал Айкен, опуская светильник ниже.
Только после этого я разглядел торчащую из-под тюка ступню в мягком горском сапоге.
