Она схватила джинсы и майку, и уже через пару минут он услышал, как хлопнула входная дверь. Он открыл створки, но поглядывал больше на мальчика. Все-таки такая ответственность. А он нянь неопытный. И тут он заметил, что ребенок застыл, сосредоточился, засопел… И аромат домашней выпечки перебило весьма душистое амбре свежих детских какашек.
– Ээээ, братан, это подстава. – Он искренне растерялся. 10 минут – это допустимо, чтобы походить с грязной задницей? Или что?
Пока он думал, мальчик примял продукт своего труда увесистой задницей. Он заметил, как по краям шорт проступают коричневые пятна. А сам герой уже дергал штаны и кричал: «Кака, кака! Убеи!»
В смысле убеи? КАК???
– Дружок, мама придет через 10 минут. Она тебя переоденет, хорошо?
– Неть! Ты убеи! – И настырное дите гордо зашагало в ванную.
Он шел за ним и офигевал. Вот это вляпался. Буквально, причем.
– Марик… эээ… я не умею. – Но тот уже снял с себя все сразу. И какашки радостно посыпались на кафельный пол. О боже! Где он согрешил? Не пропустил пешехода на переходе – теперь это так карается?
Единственное, что пришло на ум – это поставить ребенка в ванну. Он озирался по сторонам. Куда девать грязный подгузник? Куда положить испачканные шорты? А главное, КАК убрать говно с пола?
По последнему пункту решил просто. Отмотал побольше туалетной бумаги, собрал с плитки, превозмогая тошноту, и смыл все в унитазе. Остальное – за пределами его итак завышенных компетенций.
Мальчик тем временем радостно писил в ванну. Он осторожно включил воду. Потрогал. Вроде, теплая.
– Тебя помыть? – Спросил он у ребенка.
– Дя, – уверенно кивнул тот в ответ.
Он еще раз потрогал воду. Ему норм. Но все еще не решался поднести душ к детской попе. Штирлиц никогда еще не был так близок к провалу.
– Погоди, дружок, я руки сам вымою. Постой тут минутку. – Он переключил воду на кран, высоко закатал рукава рубашки и тщательно вымыл руки. Как хирург перед операцией. У него отец так всегда делал по врачебной привычке.
Затем неуверенно. Практически зажмурившись… Аккуратно полил водой ноги мальчика и поднялся чуть выше к спине. Тот хохотал и топал ногами, радуясь брызгам.
– Тебе не горячо?
– Неть!
Он отмыл ягодицы от какашек. Но вот дальше… За шумом воды он не услышал, как вернулась она. Крикнула с порога «Как вы?», не получила ответа, успела испугаться, но различила возню в ванной. Заглянула туда и…
– О, господи! Марик! Вот умеешь ты вовремя поднасрать! – Ей было смешно и немного стыдно перед случайным гостем, которому досталась не самая героическая миссия. – Извините, пожалуйста, спасибо, давайте я сама.
Он передал ей душ, и стоял, как тот самый хирург – локтями вперед, кисти вверх. Сушил руки. И с любопытством наблюдал, как ловко она вымывает ребенку гениталии. Марик продолжал хохотать и вертеться. Вода ему явно нравилась.
– Мама, я кака!
– Я вижу, а главное, как вовремя, – она тоже смеялась. Вот же досталось парню. – А вы хорошо справились. Опыт?
– Нет, это дебют. – Он смущенно улыбался. – И вероятно, не самый удачный.
– Да что вы! – Она обернулась из позы пьющего оленя и с любопытством посмотрела на него снизу вверх. – Ну, хотя бы не растерялись…
Пока она вытирала сына пушистым полотенцем со слоном, он все еще стоял позади нее в ванной. Любовался ее ловкими движениями. Тощая, да. Но фигура красивая. И грудь есть. И живот, как у девочки. Она вообще напоминала выпускницу. Максимум – первый курс. Только дурацкий цвет волос. А точнее, отросшие корни. И нелепый кулек на голове. Видно было, что ей некогда за собой следить. Джинсы были великоваты и свисали с худой задницы. Майка обтягивала ребра. Но вот грудь. Это дааа.
