– И много процессов вы уже развернули?
– Достаточно. Но они очень индивидуальны. Мы относимся к себе по-разному. Кто-то весит сто сорок килограммов и гордится каждым из них, для другого это беда.
– Вы вообще отучите его есть?
– Не все так просто. Да, ему придется разлюбить сам процесс, но я не настолько жесток, чтобы грубо лишать людей их удовольствий. Взамен я, скорей всего, предложу такому человеку что-то другое. Он даже сможет выбрать, полюбит ли он дорогие сигары или итальянскую оперу. Не надо так удивляться. Духовные и плотские удовольствия гораздо ближе, чем кажутся. Но от мигрени и застарелых болей в суставах я тоже могу избавить. А также от многих фобий и некоторых маний. Хотя с ними расстаются очень неохотно. – Он замолчал. Снова внимательно посмотрел на мои руки. – Откуда у вас это кольцо? – вдруг спросил он. – Оно ведь не из вашей семьи.
– Купила в антикварной лавке, уже давно. У моего знакомого ювелирная антикварная лавка, я часто к нему заглядываю.
– Но носите его недавно.
– Ношу недавно, – кивнула я.
– Оно вам велико.
– Да. – Я покрутила кольцо на пальце. – Собиралась зайти к ювелиру, уменьшить, но все время забываю. Не хотелось бы потерять.
– Нет, велико не в том смысле. Человек, который носил его до вас. Та женщина… Вы с ней слишком разные. Хотя внешне, возможно, похожи. Но ее жизнь – это не ваша жизнь. Так что я бы на вашем месте поостерегся этой вещицы. Уж очень оно тяжелое, это ваше колечко. Не хотелось бы вас пугать…
– А я, представьте, не из пугливых.
Не знаю, то ли на меня так подействовал этот грог, то ли я осмелела от усталости, но я как будто забыла, что только что тряслась от страха, когда шла к этому дому. Аптекарь немного помолчал, а потом продолжил все тем же ровным спокойным тоном, как будто объяснял мне простые вещи, доступные для понимания даже ребенку.
– Чтобы быть бесстрашным, человек должен очень хорошо уметь испытывать страх. Знать его изнутри. Владеть материалом, если позволите так это назвать. Так что у меня есть все основания предположить, что вы профессиональная трусиха.
– В прошлом.
– Может быть, и сейчас?
Мне не нравилось, что он видел меня насквозь.
– Может быть. Но вот я же пришла посреди ночи в дом к незнакомому человеку, а у вас оказалось так уютно, так интересно. Вы меня даже заинтриговали. Я вообще люблю разные чувства и эмоции, если честно.
– Это я понял. Вы похожи на копилку. На аккумулятор. Вы накапливаете эмоции. Злость, радость, любовь – все равно. Страх. Накапливаете, но не тратите. Почему? Почему вы их не тратите?
Я не знала, что сказать. Он был как рентген.
– А страх – эмоция номер один. Только страх заставляет наш разум совершать невероятные усилия, чтобы избавиться от него. Страх крайне полезен для людей, он открывает в нас такие способности и скрытые качества…
– А как у вас обстоят дела с эмоциями? – Я попыталась перейти в наступление, чем сильно удивила его. – Вы живете тут один, с вашей кошкой в огромном доме на краю света. У вас случаются эмоции?
– Эмоции случаются. – Он улыбнулся в усы, поднялся с дивана и тщательно вытер крошечное пятно от грога на столе. – Но я не коплю их, как вы, я использую их, когда работаю. Злость прибавляет мне азарта, радость дает вдохновение, удивление приносит смелые идеи и комбинации. Иногда я даже пытаюсь искусственно вызывать их, программировать эмоции. Если мне надо разозлиться, или разочароваться, или слегка вознегодовать. Должен вам признаться, я человек суеверный, поэтому для меня еще очень важны знаки… Намеки, предзнаменования. Развлекаю себя. На вас я тоже загадал, между прочим.
