Тигр тяжко вздохнул. Он никогда не был искателем приключений и всю жизнь провёл в одной роще у реки. И вдруг – неведомые горы, реки, духи…
– Но я ведь всего лишь обычный тигр, – проговорил он с ноткой сомнения, глядя в пламя. – Даже плавать-то по-настоящему не умею.
Шаман, не спеша, склонился к связкам трав, аккуратно развязал одну из них и неторопливо выбрал оттуда цветок глубокого синего цвета, лепестки которого мерцали тонкой прохладной синевой, переливаясь, будто хранили в себе отблеск прозрачных глубин.
– Тогда тебе придётся измениться, – мягко произнёс шаман, подняв цветок перед собой.
Он на мгновение задержал взгляд на лепестках, словно вновь вспоминая их силу, а затем протянул цветок тигру.
– Съешь это, если готов, – сказал шаман. – Этот цветок – дар духов воды. Он поможет тебе преодолеть страх глубины и обрести новые силы. Но помни: перемены коснутся не только внешности. Ты станешь другим, и путь назад окажется закрыт.
Тигр застыл, вглядываясь в протянутый цветок. Синеватые лепестки, точно вобравшие в себя холодную глубину воды, казались живыми. От них исходил едва уловимый прохладный аромат, который тянулся к нему, словно лёгкий туман над гладью озера.
Тигр не торопился тянуться к цветку – сомнения снова стиснули сердце ледяными когтями. А если это ловушка? А если за этим предложением скрывается нечто, с чем он не справится? И что, если путь назад действительно окажется закрыт, а впереди – лишь бескрайняя неизвестность?
Он понимал: стоит сделать этот шаг – и прежний мир растворится, словно берег в утренней дымке. Его жизнь с тёплыми вечерами у реки и неспешными охотами останется позади.
Тигр замер, прислушиваясь к внутреннему голосу. Один шептал: не спеши, подумай, ещё можно отказаться. Но другой – более глубокий, настойчивый, как тихий гул глубокой воды, звучал в нём яснее с каждым мгновением: а если не попробуешь – узнаешь ли ты когда-нибудь, что упустил?
Он вдохнул глубже. Холодная свежесть запаха цветка обожгла ноздри, будто лёгкий порыв ветра с озёрной глади. Тигр представил, как бурлящая река больше не кажется врагом, как течение принимает его, ведёт за собой, манит в неведомый мир тайн и чудес.
Наконец, преодолевая дрожь в лапах, тигр медленно протянул их к лепесткам. Кончиками когтей он едва коснулся нежной поверхности цветка, будто проверяя, действительно ли тот реален. И только тогда, собрав в груди всю решимость, тигр осторожно взял цветок и приблизил его ко рту.
Он проглотил лепестки и почти сразу ощутил, как мир вокруг поплыл. Озеро, костёр, шаман – всё заволокло мягким туманом, а в теле тигра вдруг заструилась ледяная вода. Мысли пронзило новое ощущение, будто дверь в его сознании распахнулась. Хвост и лапы налились незнакомой мощью, узкие чёрные полосы на теле начали расширяться, пока не слились воедино, а затем сознание погрузилось во тьму.
На рассвете он проснулся. Костёр почти угас, а шаман сидел возле воды, глядя на тихие волны.
Тигр медленно поднялся. Лапы казались другими – пальцы как будто срослись гибкими перепонками, хвост стал тяжёлым и сильным, вся шерсть приобрела пепельно-чёрный оттенок, а зрение и слух обострились, как никогда прежде. В то же время тигр чувствовал, как разум стал яснее, а краски мира – насыщеннее, словно пелена привычности упала с его глаз, обнажив скрытую глубину реальности.
– Что со мной? – прохрипел он.
