Здание дома культуры напоминало по форме цирк с железным куполом. Выйдя из него, двое устремились навстречу багряному небу. Каждому впервые попавшему сюда странно бы показалось уже то, что шли они по железной платформе. Где у неё край? Как сойти на землю? Что же, оглянитесь. Багряное пространство впереди – это не небо. В нём смешалась и твердь, и воздух. И среди всей этой пустоши тут и там возводились стальные города.
Десятки деревень и городов. До некоторых рукой подать. В основе большинства городов находились платформы со шпилями-балансирами, поэтому они имели округлую форму. Через годы этот мир назовут «Балетта».
Поднявшись выше, Гера застыл на одном из переходных мостиков, оглянувшись в сторону разгрузочных доков. Душу его так и не настигло общечеловеческое стремление к покою, которое на короткие секунды возможно удовлетворить, наблюдая за чем-то столь спокойным, как разгрузка ящиков весом в несколько тонн. Он просто думал, каким образом попасть домой.
– А где ты живёшь, Гера?
– В Гдето. Городе на востоке.
Безусловно, Юндэ знал, где находился Гдето, но переспросить не решился.
– Г-гдето? Это же… город преступников. Воров, убийц, торговцев оружием и прочих.
– Да, но я в нём родился. И, раз мы начали этот разговор, там находится третья по численности диаспора ирвинов. Хочешь когда-нибудь побывать?
– Упаси господь мою душу…
Они смотрели на западную сторону города. Туда, где горизонт прерывался белой пеленой, забирая под себя дома. Редко кому нравилось это место, но Гера словно находился не в себе, смотря туда, в отличие от остального общества, одухотворённо. Дважды хлопнув Ноэля по плечу, он спросил:
– Ты ведь оттуда? Ступай своей дорогой.
А после ушёл обратно в здание.
Глава 3. Эпоха невежества
«Солнце» в городе Гдето покидало небосклон на два месяца в году. Солнцем здесь называли свет аж нескольких светил, от ужасающей силы которых Гдето закрывала газообразная пелена. Эти облака были огромны. Некоторые, размером с целый континент, бесцельно шастали туда-сюда. Одинокие, порой собираясь в кучки, накрывая города, они дарили людям снег. И никакой пользы. В ту вечную ночь, когда солнце ушло за окоём уже как две недели, западная часть газового шарнира пришла сюда и уходить не собиралась.
Что же было на моей памяти? Всюду ходили люди с малыми фонарями. Но фонари почти не помогали. Точно слепцы, бродили люди с палками и, не видя на своём пути обрывов и сколов, падали на растерзание в бескрайнее небо. В бескрайнее чистое небо.
Почему же падали? Судьбой отведено нам мучение парить здесь до конца дней. Нас не сдерживает пространство. А ведь кто-то до сих пор надеется по окончании земли построить дома ввысь, выше всяких облаков. Человеческая природа на такое не рассчитана. Не доползут.
Но ночи здесь, пожалуй, настоящее чудо. И если в промежуток в два месяца вам не суждено умереть, то осознание, понимание того величия, покоя постепенно приходит. Десятки металлических площадей, связанные редкими помостами. Многие платформы, особенно построенные как парки, имели двойной поддон, освещаемый кругом света. Здесь было влажно без дождей. Но кислорода тут нет, окисляться нечему. Хотя это совсем не означает невозможность жизни. Кто-то же с вами сейчас говорит?
Возможно, пришло время преставиться? Я шёл домой через если не дорогу, то, скорее всего, перекрытие меж двух куполообразных зданий. Посмотрев вниз и оценив возможность собственного падения, я поспешил убраться отсюда. Мне рассказали, что в Восточном районе происходит что-то страшное. А находясь на западе, причём со стороны севера, я уже расслышал звуки выстрелов и взрывов, с быстрой частотой сменяющих друг друга.
