Скоро сад укроется снегом, скоро скуются ледком лужи, скоро снова станет понятно, что время течет без остановки, и каждую минуту, каждый день видит лишь тот, кто действительно хочет его видеть.
Ночь. Из дверей тянет свежим хлебом и умиротворением. Болтает о чем-то телеведущий, взялась, наконец, за любимую вышивку Клэр, ведь ранее собственный график благодаря нашим заботам ей пришлось сдвинуть. Стынут в сумраке уже голые прутики-ветки, а нос все ненароком ожидает учуять, что в воздухе вот-вот запахнет жженым углем – так бывает холодными вечерами в русских деревнях.
Я вздрогнула, когда мне на колено что-то оперлось, но улыбнулась, когда поняла, что этим «чем-то» оказались две пушистые лапы, принадлежащие белому коту.
– И ты гуляешь по саду? Лежал бы себе на диване у камина, холодно ведь… – Михайло был согласен, что холодно, а потому просился на руки. – Ладно, забирайся, вместе посмотрим на звезды.
Я подняла его с земли, усадила на руки, аккуратно устроила собственный подбородок на мягкой макушке и принялась гладить белую шерсть.
Мы уходили на рассвете.
Упакованная Клэр сумка с продуктами стояла в коридоре, смешарик Ив терпеливо дожидался, пока мы с Тайрой посидим две минуты «на дорожку» в полутемной, залитой дребезжащим светом поднимающейся зари гостиной. Помолчим, подумаем, осознаем, что вновь пересекаем невидимую черту – ее всегда пересекают те, кто принял какое-либо решение, кто через секунду приготовился действовать, кто уже готов – занес стопу над мощеной кирпичом дорожкой, выщербленной ветрами. Тот, кто уходит, никогда не возвращается туда же – он возвращаются другим, пахнущим далекими запахами, наполненный новыми впечатлениями, возвращается к себе же, но уже в другое время.
Мы уходили с легким сердцем. Знали: в случае опасности всегда вернемся домой – в любой момент, в любое время, в любой миг. Мы никому ничего не должны, мы просто решились попробовать, вновь испытать себя, подарить ногам еще одну дорогу.
– Значит, в дом Кима?
– Да. Там переоденемся, осмотримся и выдвинемся в город.
План был прост: перенестись в дом старого Учителя, с помощью сшитых Клэр «тул» притвориться местными ровно до того момента, пока не отыщем магазин одежды и не купим настоящие «тулы», чтобы окончательно слиться с толпой, затем порыщем вокруг и выясним, как попасть в далекий Оасус, а как только попадем в него, отправим Ива сканировать библиотеку.
Вот так все просто. Нет, наверное, не так и далеко не просто, но зато интересно.
Вчера Тайра припомнила, что под половицами старого дома в Рууре были спрятаны не только книги – их она забрала с собой, – но и бархатный мешочек с шестью гельмами – местными монетами, некогда принадлежащими Кимайрану.
– Мы использовали их, чтобы работать с денежной энергией, изучать ее, – рассказала она, обрадовавшись нужному и своевременному воспоминанию. А через секунду пояснила: – Нет, это не очень много, но на одежду и первое время нам хватит.
– А твой Учитель точно не будет против, если мы возьмем его сбережения?
Я уже задавала этот вопрос днем ранее, но вновь задала теперь, уже перед самым выходом, пока еще странницы не покинули знакомую гостиную, пока «равновесие мира не нарушилось». В полумраке сонной комнаты глаза Тайры сверкнули уверенностью.
– Он был бы рад – я знаю, я чувствую. Мы забираем монеты, но не забираем их энергию – она принадлежит Учителю, а на деньги физического мира купим то, что нам сейчас необходимо. Учитель был бы этому рад и дал бы нам свое согласие.
