Конечно, тему свадьбы все с оптимизмом подхватили и ему пришлось с некоторым смущением и несказанной внутренней радостью исполнять эту роль. Она же приняла это как должное и веселилась наравне со всеми. Этот школьный вечер с изображением новоявленной семейной пары ничем не отличался от других подобных вечеров для его участников, кроме него. Был полумрак школьного коридора, магнитофон и танго с шейком.
Арсен несколько раз произнес про себя мало кому известное из ныне его окружающих слово «шейк» и даже хмыкнул вслух. Действительно, в то время любой медленный танец у них в городе назывался танго, а быстрый – шейк. Танго – это когда обе его руки держат ее за талию, а она кладет свои кисти на его плечи. И медленное равномерное покачивание в такт музыке. В основном, на «пионерском» расстоянии. Ну а шейк… словами трудно описать, но это достаточно динамичные движения, пришедшее, естественно, из капиталистического мира и неодобряемые родителями и советской властью. Возможно, название танца было связано с популярной в начале семидесятых годов песней, в которой знаменитый Полад Бюль-Бюль оглы неоднократно повторял это слово – шейк.
«Жил в гора-а-ах целый век челове-е-ек,
С бородо-о-ой и по имени Шейк…»
Была и другая песня с этим иностранным словом, но уже не на пластинке и непонятного происхождения:
«В Америке, в Америке, шейк долбают в истерике!».
Вспоминая себя учеником, он подумал, что жизнь нынешних школьников гораздо правильнее пройденной его поколением. В те годы уличные мальчишки, да и вообще большинство подрастающего поколения, рано взрослели. Уже в шестом-седьмом классе многие знали отвратительный вкус дешевого вина и его действие на человека. Курить учились все. Знали, правда, теоретически и пошло, откуда появляются дети и сам процесс. Были и девчонки, которым была интересна их мальчишеская компания и они нет-нет да и заглядывали в их сизый от дыма сигарет подвал с теннисным столом и промятым грязным диваном.
Арсен улыбнулся, вспоминая свои первые контакты с противоположным полом. До Регины у него были кратковременные подруги, с которыми он ходил неделю или месяц. Это были какие-то странно появлявшиеся девчонки. В седьмом классе была очень маленькая беленькая девочка с большими голубыми глазами. Откуда она появилась и как они расстались, он уже не смог вспомнить. В памяти осталась только снежная зима и ее белая шубка. Она была примечательна еще и тем, что первый более-менее правдоподобный поцелуй с девчонкой был с ней. Он подумал, что их наверняка свел тот же Марат, главный донжуан и заводила их компании. Потом перед его глазами возникла здоровенная, выше его ростом, деваха с другой школы, в коричневом пальто. Отчего-то его дружбы с девчонками были зимой и ему хорошо запоминалась их верхняя одежда. Имя ее он не смог точно вспомнить, вроде Валя, но историю ее появления – да. Было это, как он быстро в уме подсчитал, в восьмом классе. В их школе появилась новенькая – черноволосая симпатичная девушка с какой-то видимой свободой в поведении. У нее были до плеч обрезанные волосы, чуть широковатые скулы, прямой нос, яркие красные губы и немного близко сидящие чуть сумасшедшие черные глаза – все это и придавало ее облику какую-то экзотику. Звали ее Наташа. Своим видом и поведением она быстро привлекла внимание Марата, о дружбе с которым наверняка мечтали очень и очень многие девчонки. Через «своих» девчат ей был послан сигнал, что Мара хотел бы с ней задружить и предлагает встречу. Ответ на встречу был скорый и положительный. На всякий случай Марат прихватил с собой его и Женьку – а вдруг это провокация. Толком-то они еще не знали, кто может стоять за ней – вдруг у нее есть какой-нибудь дикий старший брат или бывший или действующий нервный чувак.
