Я почти ничего не слышала, что объясняли на уроках. Пару раз даже получила двойки. Когда меня спрашивали, просто вставала и молчала. Моё отрешённое состояние заметила классная руководительница. Она потом призналась, первые два месяца боялась меня вызывать к доске, чтобы отвечать на задание. Вид у меня был более, чем странный, напоминающий вид очень больного человека. Она чувствовала мою тревогу, это её и пугало.
Как – то после уроков классная задержала меня, спросила, почему родители не приходят на школьные собрания. Я ответила, что у меня одна мама, которая живёт с маленьким ребёнком далеко от Ростова в небольшом посёлке. Название посёлка классной было хорошо известно, это был посёлок, куда направляют людей после колонии. У неё там некоторое время жили знакомые после схожих обстоятельств.
Этого ещё мне не хватало! Что я натворила! Я злилась на себя за то, что проговорилась и выдала то, что хотела скрыть. Я с диким ужасом подумала, что теперь все в классе узнают о моих родителях. И без того опухшая от переживаний голова, воспалилась. У меня поднялась температура, еле живая добрела домой. Каждый шаг отдавался неимоверной болью. Преследовали мысли о том, что от меня отвернутся, и я стану изгоем. А школа была единственным местом, где я могла чувствовать себя хорошо.
На следующий день с тем же ужасом я заметила, что стала немного заикаться. Я хотела дышать, но мне не хватало воздуха, будто кто – то сильно сдавил мне грудь. Мне хотелось вырваться из этих тисков и сделать глоток воздуха, но не получалось. Помню девочка, с которой я успела подружиться, с тревогой в голосе спросила: – У тебя всё в порядке? Ничего не произошло?
Разве я могла ей сказать правду? Могла ли я ей поведать слишком длинную историю, в которую с трудом можно было поверить. У меня самой было много вопросов, на которые я хотела бы получить ответы. Я недоумевала, почему мне стыдно сказать правду, если я не сделала ничего дурного и ни в чём не виновата. Эта правда мне приносила боль.
А ещё я жалела о том, что не могу пока быть самостоятельной. Настроение у меня было самое прескверное, я чувствовала свою полную беспомощность. Мне так тогда захотелось самой зарабатывать деньги, чтобы быть независимой. Как это сделать, я тогда понятия не имела, время юных блогеров ещё было далеко от меня. Правда потом, летом после девятого класса полтора месяца отработала в том посёлке, где проживала мама. Там был небольшой цех, в котором перерабатывали фрукты и овощи: делали соки из яблок и помидор.
Дед Петя, посмотрев на меня, истерзанную всякими кошмарными мыслями, сказал: – Выкинь всё из головы. Побереги силы, они тебе ещё пригодятся. Не думай, что впереди жизнь будет лёгкой, любит она играть с нами в злые игры. Как важно, чтобы кто – то сказал тебе вовремя пару добрых слов, чтобы ты не потерялся. Я их услышала и подумала, что родилась не просто так, для чего-то я пришла в этот мир. Пока что я ничего не успела в нём сделать. Значит, у меня всё ещё впереди. Единственное решение, которое пришло мне тогда в голову – учиться. Учёба открывала путь к самостоятельности и независимости.
Мне понадобилось время, чтобы вернуться в нормальное состояние, чтобы мозг нормально усваивал учебный материал. О пятёрках речи уже не было. До конца девятого класса я только подстраивалась и втягивалась в сложный процесс. Была я тогда молчаливой необщительной. Просто боялась лишних неудобных вопросов. Но это не мешало мне учиться.
