– Думаешь, мой отец что-то скрывает…? – Спросил Хартман.
– Наверняка. Нужно снова изучить то дело, с профессором. Раз случилось такое, то я обязан поднять дело и узнать подробности. Если демон действительно не убивал Циммерманна, то кто тогда это сделал?
– Может быть, спецгруппа? – Предложила теорию Эрнеста. – Как вариант, профессор мог просто переметнуться на сторону противника. Вдруг красный барон был с ним заодно. Его могли просто убрать как предателя…
– Возможно. – Ответил Эрвин. – Но я думаю, что стоит уточнить обстоятельства случившегося и причину, если она есть. Если СС действительно хотели убрать профессора, то должна быть более веская причина. Уверен, что все не так просто…. И мне…. Мне кажется, что демон оставил нас в живых именно для того, чтобы мы узнали правду.
– Возможно, ты прав Эрвин. Красному действительно не было причин оставлять нас в живых. Он легко бы нас убил…. Ну а ты Хартман. Готов вернуться и отчитаться о случившемся?
– Придется. – Обижено ответил Кронберг младший.
– Только нам нельзя рассказывать все как есть. – Добавил Эрвин. – Мы должны сказать, что смогли сбежать от превосходящих сил противника. Нельзя говорить, что нас просто отпустили. И еще…. Нельзя говорить про Циммерманна и о том, что мы вообще разговаривали с демоном о профессоре. Ни кто не должен знать, что мы вообще общались. Вы все поняли…?
Командиры и солдаты согласились с этим решением. После принятых условий они отправились в Бреслау, скорее всего на военный завод, чтобы доложить о потерях и провале операции в Бресте. Однако сейчас, не смотря на все произошедшее, Эрвин, был полон решимости разобраться в вопросе Циммерманна. Он уже давно заметил грубые ошибки в расследовании, которое даже и не проводилось толком. Если красный барон прав и профессора убили спецбойцы СС, то придется копать дальше, к причинам убийства.
Разумеется, командование спецдивизии было крайне возмущенно тяжелым поражением. Было предложено даже расформировать все спецгруппы и направить ресурсы на строительство машин, танков и новых шагающих роботов. И все же этого не произошло. Командиры так и остались командирами. Они начали сбор новых людей в свои ряды, но уже далеко за пределами Бреслау, в Берлине и Мюнхене. А Эрвин Браун тем временем, медленно подбирался к материалам дела по убийству профессора Циммерманна и первой спецгруппы.
Часть 2
«Абсурдный договор»
Перенесемся немного вперед, ибо, когда Блюхер и его группа вернулись на аэродром двадцать четвертого июня, их ни кто не встретил. Единственный кто был на месте доктор Совиков. Он был в ужасе, узнав, что началась война. Он говорил ребятам, что у него чуть сердце не остановилось, когда он слушал радиообращение советскому народу. И он не был зол на ребят. Он понимал, через что им пришлось пройти и почему они не смогли пройти мимо человеческих жертв. Он считал, что такое нарушение не может быть грубым, ведь группа приняла на себя первый удар.
Двадцать шестого июня в дело вступил командир Михайловский. Его задача была представлена поддержкой эвакуации людей и заводов. В целом, это ровным счетом то же самое что и хотел Блюхер. Благодаря последнему обучению, которое проходило под эгидой заместителя и старшины Екатерины Кашиной, группа капитана Михайловского успешно оборонялась и выполняла свою работу на приближающемся фронте и в тылу. Именно тогда, ребята капитана, впервые почувствовали запах пороха и горький дым, попав под огонь танковых соединений и под бомбы самолетов. Раньше они не участвовали в операциях, а теперь готовы сражаться.
