История ИП - страница 49

На профориентационные курсы школьники тоже не спешили записываться, и это меня очень беспокоило. Становилось ясно, что на запуск школы у нас оставалась всего одна попытка. На вторую просто не хватит денег, и придется отказаться либо от агентства, либо от школы. Содержать два убыточных направления бессмысленно. О завершении маркетинговой деятельности, естественно, и речи быть не могло, ведь она, как мне казалось, была раскручена. Мы были в паре недель от того, чтобы лишиться всех только что арендованных офисов бизнес-школы.

Пытаясь все исправить, я стал придумывать, что и кому продать в области маркетинга по возвращении в Тюмень. Я не планировал массово ездить по потенциальным заказчикам. Бизнес-школа, как младший ребенок, беспокоила меня значительно больше. Старший же в лице агентства, казалось, как-нибудь справится.

Пока я лежал в больнице, на ум пришло несколько неплохих идей, которые можно было предложить нашим клиентам.

Работу агентства мы смогли стабилизировать после первых же переговоров. Я продал один большой проект провокационной рекламы по продвижению компании, занимавшейся пластиковыми окнами. Не сказать, что там были какие-то серьезные деньги, но у нас появлялась возможность жить и заниматься бизнес-школой.

Целый месяц безостановочных презентаций в учебных заведениях прошел безрезультатно. Мы не набрали учеников, и, несмотря на то что едва открылись, пришлось закрываться.

Мы лишились всех офисов и сократили штат, а сами ужались до маленького кабинета размером тридцать квадратных метров. Меньше в бизнес-центре, в котором мы сидели, просто не было.

Мы потратили все заработанные на тендерах деньги и ничего не приобрели. То, что сделало нас богатыми, впоследствии привело нас к бедности. Колено я тоже так и не починил, как вы знаете. Вернее, починил, но тут же поломал бессмысленными презентациями.

Закрывать бизнес-школу было морально тяжело. В тот момент, когда мы поняли, что у нас нет денег на продолжение работы, нам стали звонить потенциальные клиенты и задавать вопросы о проекте. Это было такое странное ощущение, когда закрываешь то, что имеет шанс на жизнь, но у тебя нет денег, чтобы его купить.

Пока мы закрывали наш новый убыточный стартап, закончился тот самый рекламный проект, который позволял нам жить. Новые клиенты в агентство за это время не пришли, а всех потенциальных я распугал своим высокомерием. Мы оказались без средств к существованию и без клиентов.

Чтобы как-то продержаться, я начал искать проекты. Поскольку я уже попробовал, каково это – жить с деньгами, меня не интересовало что-то мелкое. Я отмахивался от самых разных заказов в области маркетинга и искал большие истории, в которых мог заработать не меньше, чем в том госконтракте.

Не найдя ничего, я стал помогать знакомым предпринимателям получать господдержку и брал за это комиссию. Эта деятельность никак не была связана с маркетинговым агентством, зато не приходилось просить денег у родителей.

Надежду на светлое будущее мне подарили партнеры. Они предложили вновь поучаствовать в тендерах на обучение предпринимателей. Я воспринял это как спасательный круг. Мы потратили на подготовку документов месяц, подали заявку и проиграли. Вместе с поражением я узнал и о ситуации с коленом, которое надо было вновь оперировать.

Это было дно.

Именно в тот момент я и начал по-настоящему вникать в то, что происходит. Почему-то, когда опускаешься на дно, понимаешь гораздо больше, чем когда ты наверху. Это странно. Казалось бы, сверху лучше видно, но в бизнесе все начинает проясняться, именно когда ты внизу.