«Ужаль их, одного за другим; сперва ужаль сидящего на первом месте, затем ужаль всех их».
И немедленно москит полетел по черной дороге и наткнулся прямо на вырезанных из дерева людей, сидевших первыми и покрытых украшениями.
«Что это, Кучумакик?» – спросил Шикирипат. – «Что тебя (ужалило)?»
Так же спрашивали по очереди всех, кого жалил москит. Таким образом, они назвали свои имена, когда они все говорили их один другому. Так они выявили себя, говоря свои имена, называя каждого из владык, одного за другим.
Потому что в действительности не москит жалил их; он отправился, чтобы подслушать для Хун-Ахпу и Шбаланке имена всех их.
«Приветствуйте владыку, того, кто сидит там!» – было сказано им, чтобы обмануть их.
«Это не владыка. Это не более, чем вырезанное из дерева чучело», – сказали они и подошли ближе.
А как желали бы владыки (Шибальбы), чтобы их имена не были раскрыты.
«Садитесь здесь!» – сказали они, надеясь, что (братья) сядут на (указанное им) сиденье. Но те не захотели.
«Это не сиденье для нас; это всего лишь раскаленный камень», – сказали Хун-Ахпу и Шбаланке, и (владыки Шибальбы) не могли обмануть их.
«Прекрасно, тогда идите в этот дом», – сказали (владыки).
И они отправились и вошли в «Дом мрака», но и там они не были побеждены.
После этого (юноши) вошли в «Дом холода». Там было невозможно холодно. Дом был заполнен множеством льда; это было настоящее владение холода. Но скоро холод прекратился, потому что юноши зажгли огонь из сосновых сучьев, совсем старых, и заставили холод исчезнуть.
После этого (юноши) вошли в «Дом ягуаров». Этот дом был полон ягуарами. «Не кусайте нас! Вот что будет принадлежать вам!» – сказали (братья) ягуарам. И они быстро разбросали перед животными несколько костей, а те с жадностью набросились на кости.
После этого юноши вошли в средоточие огня, в «Дом пламени». Внутри этого дома был только бушующий огонь, но они там не сгорели, хотя там все превращалось в уголь и пепел.
Тогда они направили (братьев) в «Дом летучих мышей».
(Юноши) находились там, но они спали внутри своих выдувным трубок. И те, кто находились в этом доме, не укусили их. И всё-таки (братья) должны были сдаться, потому что один из них (был побежден) Камасоцем, спустившимся с неба.
Шбаланке сказал Хун-Ахпу: – «Долго ли еще осталось до наступления зари? Посмотри!»
И когда он, горя нетерпением, выглянул из дула выдувной трубки, желая поскорее увидеть восход зари, Камасоц мгновенно срезал его голову, и лишено было головы тело Хун-Ахпу.
– Интеллектуальное противостояние братьев с владыками удалось чуть лучше, чем у их отца с братом.
– Однако один из сыновей голову также потерял, хоть и не навсегда.
Немедленно (Шбаланке) созвал всех животных. Сзади ползла покрытая панцирем черепаха, она двигалась, переваливаясь, чтобы также найти свою (пищу). И когда она достигла конца (тела Хун-Ахпу), она превратилась в обманное подобие головы Хун-Ахпу, и в то же самое мгновение были созданы (на ее теле) его глаза.
И вот настал день, а оба (юноши) были веселы и здоровы. Тогда они отправились играть в мяч. Голова Хун-Ахпу же была помещена на стене площадки для игры в мяч.
Все обитатели Шибальбы, до последнего человека побежали за кроликом, шумя и крича. А Шбаланке в этот момент овладел (настоящей) головой Хун-Ахпу и, схватив черепаху, поместил ее на стену площадки для игры в мяч. А Хун-Ахпу получил обратно свою настоящую голову.
