– Что все это значит? – спросил Карлини.
– А то, друг мой…Боюсь, что ты уже умираешь, – с печалью в голосе произнес Вальтер.
В этот момент глаза Вальтера приобрели странный янтарный оттенок. Его голос стал ниже и глубже. Возникло ощущение, будто он начал говорить в голове Карлини.
– Ты должен срочно что-то предпринять, иначе может быть поздно!
Наваждение быстро рассеялось. Вальтер потряс головой, словно выбрасывая надоедливую мысль, которая без конца мучает его, не давая покоя.
«Все начинает походить на странный и непонятный сон», – подумал Карлини.
…
Вечер выдался влажным. В воздухе витала водяная пыль. Ветер сменился на западный, поэтому океан немного успокоился. Последние лучи бледного солнца, скрытого за тучами, исчезали за кривыми зубьями скал бухты-пасти. Карлини вновь попрощался с Вальтером. На этот раз пришлось разойтись побыстрее, поскольку Цинтрий очень сильно торопился.
Карлини сел на ступеньку в ожидании Ньяр. На улице все еще было оживленно. Мимо прошел глашатай. Он кричал на всю улицу что-то о том, что мы должны гнать прочь лунар и их убеждения.
– Назревает война с Севером! Мы должны бороться против ошибочных убеждений лунар и их королевы! Во славу хаоса! Во славу Дора – великого Творца! – кричал он, звоня в маленький колокольчик. – Нет лунарам в Драулисе! Поставьте подпись против лунар и их технологий в нашем городе!
«Еще войны не хватало», – подумал Карлини.
Впервые за день он почувствовал себя спокойнее, наблюдая за прохожими. Фонарщики уже шли вдоль улиц и зажигали своей магией огни. Их глаза вспыхивали ярким светом, создавая в воздухе магические печати огня. Каменная кладка дорожек освещалась мягким сиянием.
– Готов? – спросила Ньяр у него из-за спины.
Карлини кивнул.
Она нежно поцеловала его в губы, а затем по своему обыкновению легонько прикусила.
Шли молча. Карлини был в своих мыслях, и ему сейчас было слишком тяжело делиться ими с Ньяр. Она рассказывала что-то о лекарских заботах, о том, как она устала, о том, что ей предстоит поехать с отцом за город, если эпидемия усугубится. Это все проходило мимо ушей Карлини.
Они дошли до каменной лестницы, которая вела наверх, в Верхний Драулис. Однако внимание Ньяр привлекла другая лестница, которая, изгибаясь, уходила вниз. Ее освещали факелы, искрящиеся голубым светом. Снизу, с берега доносилась музыка и бой барабанов.
– Карлини, там проходят морфийские бои! Я хочу это увидеть! Отец никогда мне не позволял смотреть на подобное! – ее глаза загорелись дикими огоньками.
Не дожидаясь ответа Карлини, она помчалась вниз. Тот, словно на автомате, последовал за ней. Он знал, что такое морфийские бои. Это было распространенным развлечением среди юных ниар. Редко кто-то из высших, как Ньяр, спускались сюда. Только разве что ради ставок.
Внизу, в небольшом углублении широкой пещеры, рядом с берегом расположилась толпа. По кругу вдоль стен горели факелы, освещая силуэты зрителей, которые кричали и шипели. На берегу было несколько кружков, в которых боролись морфы. Они использовали магию и бились чуть ли не до полусмерти. Здесь были и девушки, и парни. Почти все они были на голову или даже на две выше Карлини.
Ньяр кого-то увидела и помчалась через толпу. Карлини последовал за ней, чтобы ее случайно не раздавили. Она остановилась у самого близкого к берегу круга. Толпа стояла почти по щиколотку в воде, наблюдая, как двое сражаются на печатях. Удары лезвий друг о друга сопровождались фонтаном разноцветных искр и оглушительным звоном. Все это пробуждало в сердце первобытное, дикое чувство. Желание поддаться своей ярости, которая скапливалась внутри столько лет, покричать, пошипеть, оскалиться на кого-нибудь, вызвать на бой и победить.
