Мама – Ядвига Змеевна.
– Кто там?
Александра.
– Александра.
– Ядвига Змеевна открывает дверь –
Мама – Ядвига Змеевна.
– А, это Вы, заходите, я Вам рада.
– Александра заходит в дом –
Мама – Ядвига Змеевна.
– Что нового Вы скажете мне?
Александра.
– Эммануэла у Вас?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Да, она у меня.
Александра.
– Я к ней пришла.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Эммануэла, к Вам пришла Александра.
– Эммануэла идёт к двери, видит подругу –
Эммануэла.
– Здравствуй.
Александра.
– Здравствуй. Я пришла.
Эммануэла.
– Пришла зачем?
Александра.
– Надо поговорить о насущных делах.
Эммануэла.
– Потом нельзя, я сейчас с Ядвигой Змеевной уезжаю в посёлок Жуковку, тот общий наш знакомый по моим сведением остался на ночь.
Александра.
– Вы говорите о Дмитрии?
Эммануэла.
– О нём.
Александра.
– Он в Жуковке?
Эммануэла.
– Там.
Александра.
– Судьба.
Мама – Ядвига Змеевна.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Судьба? О чём Вы говорите?
Александра.
– Вы в Жуковку поедите сейчас, и там Вы всё поймёте.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Вы что-то знаете?
Александра.
– Знаю. Но не скажу.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Почему?
Александра.
– Я обещала.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Обещали? Но кому? Извольте говорит, я требую ответ.
Александра.
– Ответ он там, езжайте.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Эммануэла, объясни?
Эммануэла.
– Не знаю я, ей-богу.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Нет, знаете Вы, а сказать не хотите. Но почему? Может быть, и ехать не надо б мне туда. Мой сын! Люблю я Дмитрия и не желаю, чтобы он под дурное влияние был вовлечён, чтоб какая-то швабра украла у меня его. Скажите мне, Александра, молю я Вас, что знаете о нём Вы на этот час?
Александра.
– Я понимаю Вас Ядвига Змеевна, Вы хотите быть в курсе того, что происходит с Дмитрием. Но это невозможно. Он взрослый человек и волен сам принимать решения.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Молчать! Вы ещё не мать, и не способны понять того, что чувствую я к своему отпрыску.
Александра.
– Вы ошибаетесь, я знаю, что чувствует мать, когда не может добиться своего от своих детей.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Это разные вещи.
Александра.
– А по-моему одно и то же. Быть в курсе того что делают наши дети, и чувствовать то, что родители им неподвластны. Они принимают самостоятельные решения.
Мама – Ядвига Змеевна.
– И это плохо. Они не способны адекватно принимать решения. Они способны только к разрушению. Созидание им чуждо.
Александра.
– А Вы, Ядвига Змеевна, ни разу не разрушали?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Нет. Я только созидала.
Александра.
– Но Вы разрушили жизнь сына.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Я? С чего Вы это взяли?
Александра.
– Вы лишили его, его идеала.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Идеал – это иллюзия. Иллюзия о чём-то или о ком-то, чего на свете нет и быть не может. Идеала нет, и это факт. А кто скажет мне обратное, тому я харкну хоть я и женщина прямо в лицо, и скажу, так и было.
– пауза –
Мама – Ядвига Змеевна.
– А теперь нам пора. Вы едете с нами или нет?
Александра.
– Еду.
– Тогда поехали. Я и так уже опаздываю.
Александра.
– Опаздываете куда?
Мама – Ядвига Змеевна.
– На электричку.
Александра.
– А может быть…
Мама – Ядвига Змеевна.
– Ну довольно. Я не позволю какой-то недоросле-недоростоку, так со мной говорит. Поучитесь манером сначала, а потом говорите.
Александра.
– Ну хватит с меня. Я остаюсь.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Как знаете.
Эммануэла.
– Я тоже.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Тогда пошли Вы обе вон. Вон! Вон! Вон.
– Эммануэла и Александра уходят –
Александра.
– Ей-богу, сука, ну, ей-богу.
