История любящей женщины - страница 12

К ее удивлению сотрудники не возражали. Они хотели побыстрее избавиться от здорового ребенка, которого не знали куда деть. Они только попросили, написать расписку, и вскоре она, вместе с Кириллом, ехала на такси к себе домой.

Следующая неделя осталась в памяти отдельными кусками: она куда-то ездила, что-то смотрела, с кем-то разговаривала. Трупов близких ей не показывали, они сгорели до такого состояния, что их пришлось хоронить в закрытых гробах. Как рассказал патологоанатом не было даже уверенности, кому принадлежали те, или иные, останки.

Денег в доме не было даже на похороны, и ей срочно пришлось продать немецкую гостиную. Менее, чем за полцены, всего за 2500 рублей, ее купил один из соседей. Но денег все равно не хватало.

В первый же день к ней явились соседи по даче и потребовали три тысячи рублей за их сгоревший дом. В действительности, дом, на деле являвшийся полуразваленным сараем, вряд ли стоил более пятисот рублей, но соседи угрожали серьезными неприятностями, а кроме того сейчас ей было не до них. Поэтому она подписала заверенную нотариусом расписку, обязуясь вернуть деньги в течении года.

На похороны и поминки ушло две тысячи, так что, учитывая деньги, вырученные за мебель плюс тысячу собранную сотрудниками отца, у нее оставалось еще целых 1500 рублей.

Мама пришла в себя на второй день. Еще через пару дней она уже могла вспомнить произошедшее и восстановить всю картину. Все произошло, когда начало темнеть. Ониы сначала были на   улице, а когда зашли в почти построенный дом, там было совсем темно.

Фонарик из-за севших батареек включить не удалось, поэтому пришлось на ощупь искать находившиеся на полках свечи. Во время поисков опрокинули бутылку, содержимое разлилось по полу. Паша еще сказал, что в бутылке должна быть вода. Потом он нашел свечку, зажег ее и чисто автоматически кинул вниз еще горевшую спичку. Вспыхнуло моментально, и мама еще успела увидеть в отблеске пламени разлитую бутылку. Эта была не вода, а медицинский спирт, который ее муж тайком употреблял на даче. Больше ни на что времени не хватило, потому что следом начала гореть бумага под столом, а затем и сам стол, сделанный из хорошо просушенных досок. Еще в комнате была большая банка ацетона, а около стены дома стояла цистерна бензина.

Они бы, может быть, еще и спаслись, если бы сразу бросились к выходу, но вместо этого все наперегонки побежали к стоящим в углу ведрам, в которых обычно держали воду. Ведра оказалась пустыми, но этих двадцати секунд хватило, чтобы кто-то из них опрокинул ацетон, и через мгновение полыхало уже все. Вся комната была в дыму, у мамы только хватило времени, чтобы, схватив первого попавшегося ребенка, броситься к окну. Стекло она пробила своим телом, в результате чего сильно поранилась об острые осколки.

Когда на четвертый день Таня пришла к маме, врач отвел ее в сторону и объяснил положение дел. Мамины ожоги, несмотря на их количество, можно было вылечить, но медикамент, позволяющий заживить ожоги без больших шрамов, в СССР не выпускается. Его, однако, можно заказать в одной аптеке, прямо тут в Москве. Проблема только в том, что аптека находилась в немецком посольстве, и лекарство обойдется ей в 1000 рублей.

Но главное, это конечно же, переломанные ноги. Если оставить их в гипсе, все кости неправильно срастутся, и она не сможет больше ходить. Единственным спасением является клиника Елизарова в Кургане. С его системой кости срастаются правильно, но проблема в том, что очередь у него на год вперед, если не на два. А через год спасать будет уже нечего, переломов слишком много, чтобы потом можно было бы восстановить функцию ног.