История мусульманского мира. От Халифата до Блистательной Порты - страница 6

Согласно учению несториан, Иисус Христос, будучи рожденным человеком, лишь впоследствии воспринял Божественную природу. По учению православных, в Христе две природы – Божественная и человеческая. По учению монофизитов (от греч. monos – один, единый и physis – природа, естество), в Христе только одна природа – Божественная: у Христа во время его земной жизни был комплекс человеческих атрибутов (видимостей), но не было человеческой субстанции. Это был сам Бог в образе человека. Монофизитство более всего было распространено в Армении, Верхней Месопотамии, Сирии, Египте, Эфиопии. В Аравии появилось много монахов-отшельников, живущих одиночками или группами в безлюдных местах, например в Сирийской пустыне, в долине Вади ал-Кура в Хиджазе. Образ такого монаха (рахиб) встречается в староарабской поэзии. С зороастризмом арабы познакомились через персов. Он также был распространен и в Бахрейне.

Из вышесказанного можно сделать вывод, что арабы, оставшиеся язычниками, имели возможность познакомиться с христианами и христианством, а также с иудаизмом и зороастризмом. Но судя по древним поэтическим текстам, представление арабов о христианстве зачастую существенно отличалось от нашего понимания этой религии: поэтов мало интересовала догматика, их воображение волновали только отшельники и религиозные процессии.

Обращение Гассанидов в христианство монофизитского толка привело к тому, что гассанидские правители попытались вести собственную линию в политике, оказались в оппозиции к Византии и в результате были уничтожены. Несториане также оставили свой след в культуре Лахмидского государства, хотя сама династия, в отличие от Гассанидов, не приняла христианства. Общины христиан, «слуг Бога», делали ненужными племенные разделения. По мнению историков, эти христианские общины можно рассматривать как предшественниц мусульманской уммы, что представляется большой натяжкой. Христиане производили впечатление одиночек, не способных создать подлинную общность, поскольку принадлежали к различным церквям и сектам, постоянно соперничающим друг с другом или находящимся в состоянии раскола. Разительный контраст разъединенности христиан составляли еврейские общины с их тенденцией к постоянному объединению, иерархией и строго регламентированным единообразным отправлением религиозного культа.

Но при том, что иудаизм и христианство оказали воздействие на арабский мир, язычество в Аравии не понесло значительных потерь и продолжало существовать почти в прежнем объеме. Ко времени возникновения ислама в Аравии уже были святилища кроме Каабы в Мекке, которые относились к разным религиозным конфессиям: Красный Камень Гаймана, Белый Камень Каабы из ал-Абалата, Кааба Наджрана. В то же время следует подчеркнуть, что эпоха джахилийи («эпоха невежества») поразительно бедна мифами о происхождении мира и не обнаруживает попыток объединить богов в пантеон. О джахилийе мы узнаем главным образом из староарабской поэзии. Примечателен и факт безвозратного исчезновения диалектов юга, в то время как диалекты северных бедуинов легли в основу того арабского языка, который стал языком Корана.

Не существовало в Аравии и духовенства, только однажды в качестве вождя большой группы племен появился первосвященник с титулом афкал. Отмечается отсутствие у арабов фатализма и культа звезд, которые процветали в античности. Не было у них и почитания высшего или местного божества как царя. Об этом свидетельствует отсутствие среди имен богов имени Малик, хотя оно, выражая одну из характеристик Аллаха – Владыка, перешло в мусульманские имена и титулы. Бог в исламе получил наиболее универсальное из всех возможных имен –