Исторія Россіи. 862—1917 - страница 19

За Владиміромъ Св. и Ярославомъ Мудрымъ громадная заслуга – насадителей въ Русской землѣ просвѣщенія. Вводя и укрѣпляя христіанство, т. е. вводя русскаго человѣка въ кругъ европейскихъ народовъ, Владиміръ понялъ необходимость привить ему также и гражданскую культуру грековъ: перенять ихъ образованность и знанія, – иначе говоря, не только сдѣлать русскихъ христіанами, но и поставить ихъ на ту же ступень образованія, на какой стояли тогдашніе греки, снабдить молодыя силы, призванныя къ новой жизни, реальными средствами въ предстоящей борьбѣ и охранѣ своей національности и государственности. Съ этою цѣлью заводятся школы, привлекаются дѣти лучшихъ гражданъ къ ученію, даже привозятся въ Кіевъ «два мѣдныхъ болвана и четыре мѣдныхъ коня», вѣроятно, какіе-нибудь памятники древней скульптуры. Дѣло Владиміра продолжалъ Ярославъ, тоже заводившій школы, строившій церкви и выписывавшій съ этою цѣлью изъ Греціи мастеровъ-строителей и художниковъ. Ярославъ занимался переводомъ греческихъ книгъ, основалъ первую на Руси библіотеку. По выраженію лѣтописи, Владиміръ «взоралъ и умягчилъ» Русскую землю, просвѣтивъ её крещеніемъ, а сынъ его «насѣялъ книжными словесы сердца вѣрныхъ людей».

Но подражателей первые наши князья-христіане себѣ не нашли, и просвѣщеніе, насаждённое ими, корней не пустило – цѣль, поставленная русскому обществу, оказалась ему ещё не по силамъ. Просвѣщеніе продолжало насаждаться, но исключительно церковное; школы дальше простой грамотности не пошли; литература, обогащаясь количественно, была переводная или подражательная, лишённая самостоятельности; а поученія, съ которыми обращалось къ народу духовенство, – простымъ сколкомъ съ византійскихъ образцовъ. Исключеніе – «Слово о законѣ и благодати» митр. Иларіона, блестящее ораторское произведеніе, полное внутренней силы краснорѣчія, глубины чувства и воодушевленія, несомнѣнное свидѣтельство о совершенномъ знаніи ораторскаго искусства какъ школьной науки. Но одна ласточка ещё не дѣлаетъ весны; оазисъ въ пустынѣ ещё не дастъ жизни безплоднымъ пескамъ. Мірская литература до XVI в. почти отсутствовала (Поученіе Владиміра Мономаха, Слово Даніила Заточника, путешествія Даніила и другихъ паломниковъ), а поэтическая мысль, если и дала цѣнные образцы художественнаго творчества (былины, «Слово о полку Игоревѣ», «Слово о погибели Русскія земли», «Задонщина»), всё же просвѣщенія собою ещё не выражала. Научнаго движенія не существовало въ Древней Руси ни въ Кіевскій, ни въ Московскій періоды; знанія техническія ограничивались одною архитектурой, главнымъ образомъ церковной.

А между тѣмъ на Западѣ въ это время, хотя церковь и тамъ наложила на просвѣщеніе свой религіозно-церковный отпечатокъ, въ университетахъ разрабатывались: философія, богословіе (Парижъ), римское право (Болонья), медицина (Салерно); католичество какъ вѣроученіе подверглось всестороннему изученію («Summa theologiae» Ѳомы Аквинскаго); народилась схоластика – стройная система научнаго мышленія; даже въ тѣсной сферѣ монашеской жизни наблюдается большое разнообразіе ея формъ (ордена бенедиктинскій, францисканцевъ, доминиканскій); наконецъ, соприкосновеніе съ арабами тоже немало расширило умственный горизонтъ западноевропейскаго человѣка (алгебра, медицина, географія, поэзія, искусство, философія).