Судорожно отшатнулась, чувствуя, как от собственного крика заложило уши, и лишь после поняла, что кричу именно я, без возможности оторвать взгляда от широко раскрытых блеклых глаз.
Пятясь назад, наткнулась на что-то и повалилась на пол, больно ударившись об камни, но едва обратила на это внимание, так как все еще рвала глотку в диком крике ужаса. С большим трудом удалось подняться на непослушных ногах и рвануть к двери, трясущимися руками дергая за ручку, ослепленная паникой и каким-то животным отчаянием, словно если сейчас же не покину комнату, останусь здесь навсегда.
Громко рыдая, я билась об дверь, но она не поддавалась, сколько я не колотила и не дергала ее, а после неожиданно распахнулась, заставив меня потерять равновесие и повалиться вперед, на того, кто был за ней.
Уткнувшись в твердую грудь, я попыталась оттолкнуть незнакомца, но в нос ударил знакомый запах, и я запрокинула лицо, чтобы встретиться с серо-зелеными глазами… пропадая. Я прекратила кричать, вырываться и плакать, только смотрела в гипнотические глаза, ощущая, как на моих плечах сжимаются непропорционально длинные и удивительно сильные пальцы, навевая ассоциации с живыми змеями, что окутывали все тело, по мере того, как я вновь проваливалась в темноту.
В следующий раз я очнулась в темной комнате, на узкой койке лишь с одним матрасом, а к моей ноге тянулась короткая цепь, что была прикована к стене.
Страх и отчаяние вновь сковали горло болезненным спазмом, а я беспомощно осмотрелась, позволив себе лишь тихий всхлип. Дернула за цепь, изо всех сил потянула на себя, но она, ожидаемо, не поддавалась, заставив оставить возможные надежды на бегство.
Так прошел примерно час, за который я бесцельно смотрела в потолок и отчаянно жалела себя, заранее прощаясь с жизнью, родными и любимыми. Была призрачная надежда, что меня спасут – полиция, Кирилл, да хоть Бэтмен! Я согласна на любого. Но с каждой минутой понимала, что счастливые спасения и случайности встречаются лишь в фильмах.
Знала бы, как все обернется, не валяла бы дурака и сейчас, вероятнее всего, занималась любовью с любимым человеком, а не лежала на полу где-то в подвале, сидя на цепи, как какая-то собака.
За дверью послышались шаги и голоса на языке, который теперь понимала, хоть и отчетливо осознавала, что это – не русский.
– … проблемная. Лучше избавиться, – донесся до меня голос, а я вот ни разу не усомнилась, что речь идет обо мне. – У тебя было задание найти подходящую девку. Ты провалил его. Снова.
– Я не считаю, что ее желание бороться за жизнь – это минус. Даже наоборот, надо только использовать его грамотно, – спокойно возразил другой с непонятным акцентом, который протягивал все шипящие звуки и выделял рычащие.
– Она слишком дикая. То, что она сделала с нашим лекарем, пока тот пытался проверить ее невинность…
– Ему следовало прежде разуть ее, а уже затем лезть к девчонке под подол, – с намеком на иронию ответил второй. – Тогда, глядишь, и с глазом бы остался. Это его недочет.
– Ты защищаешь ее? – спросил неизвестный, угрожающе понизив голос.
– Мне надоело поставлять тебе девок, от которых ты воротишь нос, – резко отозвался второй. – Вы не справились ни с одной, хотя я предоставил вам максимальный выбор. Эта, – громко заметил он, а я вновь поняла, что сейчас говорят про меня, – последняя ваша возможность. Загубите и этот вариант – других на нужную роль уже не будет. Ни в одном из миров, которые я изрыскал.
