Иван Спицин - страница 11

– Белогор. Имя старое, странное, но мне оно по нраву.

– Да нет, хорошее имя, – ответил Ваня, пытаясь вспомнить, где же он слышал это имя раньше. Кажется, в детстве, но точно он не мог припомнить.

– Вам джинсы для какой цели? – спросил Белогор, внимательно глядя на парня.

– Ну как, носить! – с ухмылкой ответил Ваня.

Мужчина рассмеялся:

– Это понятно. Но вы поймите меня правильно. Люди разные приходят: кто покрасоваться, а кто – удивить своим видом. Но, судя по вашему тулупу, вы явно не из таких.

– Уж точно нет, – твёрдо произнёс Ваня. – Я работаю тут поблизости: мешки таскаю, кули, ящики. Мне нужны джинсы на каждый день, чтобы и работать, и по городу гулять, не стыдясь своего вида.

– Хорошо! Что-нибудь подберём, – кивнул Белогор.

Ваня, перебивая его, заметил:

– А что это за джинсы? Похоже, что старые.

– Эти? – Белогор посмотрел на пару джинсов, которые висели в дальнем углу. – Да, этим джинсам много лет. Никто их не берёт. Один парень как-то купил, да через неделю вернул.

– Дорогие, наверное, – предположил Ваня.

– О, вовсе нет! Как раз наоборот. Они стоят всего пятьсот рублей. Никто их дороже и не купит: поношенные, потертые, да и лежат у нас уже лет десять.

– Я их возьму! – почти выкрикнул Ваня, заинтересованный необычной находкой. – А откуда они вообще у вас?

– Эти джинсы пришли к нам из Америки, – начал рассказывать Белогор. – Когда-то давно, лет десять назад, их отправили с очередной партией одежды. Я работаю здесь уже много лет, и помню, что никто на них даже не смотрел. Ваня задумался. Эти джинсы казались ему чем-то особенным, будто они ждали именно его.

– Да мне сегодня везёт, однако! – сказал Ваня, крепко держа джинсы в руках. – Что ж, их я возьму. Но мне бы ещё куртку да тёплую! Чтобы не продувало.

– Ну что ж, подберём! – отозвался Белогор, жестом приглашая его пройти к стенду с верхней одеждой.

Ване было в новинку видеть такие яркие и красочные куртки. Красные, синие, зелёные, да хоть фиолетовые – чего только не было. Никогда раньше он такого не видел: ни в детстве, ни позже, живя в деревне. Только здесь, в Петербурге, он замечал, как люди, одетые в яркую одежду, вальяжно расхаживали по улицам, иногда усмехаясь, глядя, как Ваня кутается в свой старый, дырявый тулуп.

– Во всех цветах, каких только пожелаете! – с гордостью произнёс Белогор, показывая ассортимент.

Ванин взгляд упал на синее зимнее пальто. Оно висело чуть в стороне, мягкое, строгое, с красивой отделкой из шерсти. Цвет словно манил его.

– Такое красивое… – прошептал Ваня, провёл рукой по ткани и, с опаской, взглянул на бирку.

двенадцать тысяч рублей.

Он нахмурился, прикинул в голове свои расходы и, наконец, твёрдо решил:

– Беру!

После оплаты он пожелал Белогору хорошего дня.

– Хорошего дня, Иван! Приходите ещё! – искренне ответил продавец, провожая его улыбкой.

С каким-то детским восторгом Ваня быстрыми шагами направился домой. Улыбка не сходила с его лица. Придя в свою маленькую квартирку, он поспешно примерил обновки. Надев джинсы и пальто, Ваня подошёл к старому, грязному зеркалу.

– Вот это да! – прошептал он, глядя на себя. Ему казалось, что он преобразился. Никогда раньше у него не было ничего подобного: нового, красивого, современного. Все вещи, которые он носил, были дедушкины или куплены на сельских рынках. А теперь он выглядел совсем как горожанин.

С чувством гордости и уверенности Ваня вышел на улицу, чтобы купить конверт и написать письмо дедушке. Он шёл неспешно, наслаждаясь этим моментом. На него начали оглядываться прохожие. Но смотрели на него вовсе не с восхищением. Ваня, сияя от радости и широко улыбаясь, выглядел немного глуповато для спешащих и серьёзных городских жителей. Кто-то усмехался, кто-то бросал насмешливые взгляды. Но Ваня не замечал этого. Он был счастлив.