– Из-за тьебя, Рей, тьоже приходьилось отжьиматься, когдья ты патрони уронил, за сьобой смотри!
– Тьфу! Я ради вас всех стараюсь, Рыжий же всех подставит!
– Я убрал, все нормально, – сказал Питер. А потом добавил с глуповатой улыбкой: – Мне это нетрудно, Рей. Если нужно, я могу сделать шаг в сторону. А тебе везде плохо, где бы ты ни был.
Рей не совсем понял, что ему сказали, но интонация казалась оскорбительной.
– Ты что сказал, придурок?!! Ты чего пасть раскрыл?!
Рея оттащили другие курсанты, он уже лез бить Питеру лицо. Но Калист выкрутился, сбегал к своей тумбочке, выудил из нее зачем-то украденную из столовой бутылку с соусом. Соус был из уксуса и выжимки местных бобов, его добавляли в кашу, чтобы она не так походила на вареный картон. Рей метнулся обратно и плеснул соусом в стоящего Питера. Капли попали на униформу, по казарме разнесся едкий и кислый дух.
Позже, когда Рей анализировал свои промахи, он сделал вывод, что это как раз была роковая ошибка. Он мог бы вместе со всеми требовать от Питера больше сигарет, унижать его, и окружающие это одобрили бы. Не всем нравилось хамство Калиста, но курсанты предпочитали молчать, зачем заступаться за других и плодить проблемы для себя? Но Рей пристал с этими дурацкими хлебцами, когда большинство уже мысленно считали гостинцы из Зоны Отдыха. Рей разозлил слишком многих.
– Чу! Ты дьюрак, Рей! – крикнул Дитер. – Меня облил!
– Рей, меня даже с пятнами соуса сегодня рады будут видеть, – тихо сказал Питер.
– Что за хрень происходит?! – рыкнуло за спиной озверевшего, как бульдог, Калиста. Тот отвел полный ненависти взгляд от Рыжего и столкнулся лицом к лицу с Кутием.
Кутий был самый старший из мобилизованных в роту, около тридцати лет поземному. Ростом под два метра, с крадущимися движениями, плоским желтым лицом и желтыми равнодушными глазами, как у копченой рыбы. Кутий попал в армию сразу после срока в тюрьме Ноксгота и пользовался у всех авторитетом.
– Это Калист Рыжего задолбывает, придрался на ровном месте, – солдаты отпустили слегка остывшего Реймонда.
– Что тебе от него надо, малой? – спросил Кутий. – Может, человек в церковь хочет успеть к вечерней службе, а ты ему поперек горла встал.
– Ха! Он к девке идет. Хочет предаться внебрачному блуду с потаскухой!
Кутий сделал полшага вперед, его мертвенные глаза нехорошо сверкнули.
– Так, малой. Я не знаю, почему Рыжий тебя терпит и позволяет лить грязь на себя и свою подругу. Если он делает с ней что-то не так и без венчания – его Бог осудит, а не ты!
– Точно! Сторона альковная – дело для суда Всевышнего! – зашумели курсанты, каждый из которых мечтал близко пообщаться с девушкой без далеко идущих последствий вроде женитьбы.
– Тебе какое дело, Рей?!
– Да, тебе завидно?
– Может, он не Рыжему завидует, а его подруге? Как ты насчет содомского греха, Калист?!
– Содомитов не надо поминать на ночь глядя, – оборвал смешки Кутий, – в общем, малой. На месте Рыжего я бы давно отправил тебя собирать зубы. Ну, раз он терпит, есть причины, мне все равно. Но если ты не прекратишь свару и я сегодня останусь без курева – я сам с тобой разберусь. Ты понял? Повтори своими словами!
– И как ты разберешься?! – возразил Калист. – Сам сказал, чтобы я прекратил драку-у-у-ю-ю!!
Рей даже не увидел удара. Просто почти без замаха ему в живот впился кулачище, а вторая рука Кутия метнулась к вороту, удержала на ногах, притянула к себе.
