Из чаши - страница 78

– Нет. Извините, увлекся. Из всех кредитов самые редкие сейчас так называемые сертификаты с золотым обеспечением. Это деньги, имеющие в основе не заключение Центрального Института Экономического Анализа на Ялусе или прогностических отделов какого-нибудь банка «Красный Багратион». Эти деньги подкреплены реальной массой золота, серебра, платины или чего-то еще редкого, мелкого и драгоценного. Золотые деньги не встречаются в нынешнем Конгрессе, кроме таких отсталых планет, как Феникс или зона прямой торговли с инопланетянами хилим-ла на Бестадионе. Ну, и торговля с доминиканцами шла золотом, но в последние годы практически встала после их агрессии на Норге.

И здесь я подхожу к самому важному. Я проверил деньги со счета Юрия Карпенко и увидел нечто интересное. Тогда я немного покопался на вашем счете. Не бойтесь, я ничего не воровал, просто проверил, откуда взялись платежные сертификаты. И… у вас на балансе золотые деньги, Иван Сергеевич. Как и у Юрия Карпенко.

– То есть не обычные кредиты Центробанка? И что?

– Попробую объяснить с другого конца. Как эти деньги создавались? Сначала была большая сделка между фондом «Христиане помогают детям» и компанией «Звезда детства» по покупке детского питания для миллионов голодающих семей на доминиканских планетах. Сделка прошла на золотой бирже Владимира. За детское питание христианский фонд заплатил реальными золотыми монетами, которые были помещены в хранилище, а под них выпущены электронные деньги. Я смог быстро отследить больше десяти миллионов кредитов, но это наверняка не все. Затем электронные деньги перевели на сохранение в «Русский банк» на Владимире. Оттуда они кредитами отправились в несколько мутных торговых компаний. Потом было несколько странных сделок, в итоге деньги оказались на Кристане, на счету фирмы, которая сразу обанкротилась. В качестве компенсации наши золотые кредиты попали в Институт изучения проблем акклиматизации человека. Это полуавтономная структура синдиката «Климат-тэк», уже близко. И вот со счета Института деньги изъяли на серию грантов для «Климат-тэк медиа» с формулировкой «для популяризации науки». А уже оттуда, из казны газеты «Алистад-руссо», их перевели вам на счет как гонорар.

– Фонд… «Христиане помогают детям», как думаете, он связан с властями доминиканцев?

– Уверен! У католических сирот и покрывающих их негосударственных организаций нет таких средств и выхода на биржу. Это лишь прикрытие, способ торговать во время объявленной войны. Ваши деньги – это оцифрованное золото. Вы почти можете взять его в руки и кидать под ноги этим орущим бездарям с медведем перед нами, вместо переводов через коммуникатор.

– Но постойте, получается, мне платят крестоносцы? И Федор, мой начальник, послал меня сюда, чтобы опровергнуть связь Юрия Карпенко как раз с крестоносцами.

– Именно! Причем дело очень темное. Будь это обычная коррупционная схема, золотые деньги доминиканцев поменяли бы на обычные кредиты прямо на бирже Владимира. А так их гнали через пол-Галактики, тратили месяцы на сложные операции. Кто-то действует вопреки логике. Понимаете, почему я вас вызвал из гостиницы? Никому здесь не верьте, даже мне. Вам очень много недоговаривают.

– Тогда вопрос, почему вы полезли глубоко в историю финансовых переводов и теперь рассказываете все это мне. Вы же рискуете получить неприятности.

– Полиции я не боюсь. За годы нашего сотрудничества мы так срослись и набрали столько взаимного компромата, что, если с кем-то что-то случится, пропадут все, – Хагал задумчиво почесал свой лысый череп, – назовем это солидарностью профессионала. Я терпеть не могу, когда заказчики мне чего-то недоговаривают. Мнутся… деликатничают… мудило, я все равно узнаю, что должен, например, стереть из полицейской базы упоминание про наезд машины депутата на пешехода… скажи как есть, облегчи мне работу… ну и в этом же духе.