Был в Париже и в Берлине,
А теперь живу в Москве.
Только все ж Никольск старинный
Всех милее на Земле.
Будто выйдет вдруг из леса
Вам навстречу Русь сама —
Деревянные навесы,
Деревянные дома.
Скот домашний, огороды,
Баня, хлев и сеновал.
Близость матушки-природы.
И с картошечкой подвал.
Из дощечек тротуары,
Весь в сирени палисад.
Погулять выходят пары
В городской тенистый сад.
А какой там свет струится
На сугробы из окна!
А как тихо снег кружится!
Снегом улица полна.
Как дымок из труб приятен!
Чугунки в печи кипят.
Чист мой город и опрятен.
Бодро валенки скрипят.
И на юг спешить не надо —
Юг-река со всех сторон.
Пляж шикарный с домом рядом —
И бассейн, и стадион.
Опоясывает речка
Город, словно поясок.
У воды мое крылечко.
Золотой песок у ног.
А какие сосны, ели!
Наглядеться не могу.
Здесь с друзьями мы сидели
У костра на берегу.
В путь душа моя стремится
От родимых мест вдали,
Чтоб свиданьем насладиться
С лучшим городом Земли.
Отпусти меня, вокзал
Погулять по городу.
Где я только ни бывал —
Всё же тянет в Вологду.
Городок-то, городок —
Что кресты, что башенки!
Говорок-то, говорок —
Окающий, нашенский!
Сохранился, ввысь и вширь
Рвётся город древний.
Каждый встречный – богатырь,
Женщины – царевны.
На морях я с юных лет,
Здесь проездом снова.
Поспешу-ка сдать билет
Да махну к Рубцову,
Где идёт чистейший снег
На тишайшую из рек,
Где на комьях глины
Вянут георгины…
Не верю в безымянные высоты
Не верю в безымянные высоты.
Ты не у карт – у жителей спроси.
Любая горка, ручеёк, болото
Название имеют на Руси.
Преданья достаются по наследству.
Из слов картина Мира соткана.
Земли родной названиями с детства
Душа моя, как музыкой, полна.
Они со мной – и счастье близко-близко.
Они звучат – и дома я, мой друг:
Воронья, Согры, Волок, Черемиска,
Подильная, Борок, Казённый луг…
Идёт по лесу Старая дорога.
Бежит по полю Новая межа.
На Просеке – маслят, конечно, много.
На Вырубках – малина хороша.
Под каждой ёлкой чудо видел кто-то.
В любом логу пугает наповал…
Кто верит в безымянные высоты,
У нас в деревне точно не бывал!
До деревни до Николы
Труден путь.
До парома от парома —
Хлябь и муть.
Ни попутки, ни подводы —
Пешедрал.
Сколько раз по непогоде
Он шагал…
Яства – чёрная краюха
Да вода.
Стонут в поле, как старухи,
Провода.
Натрудил матросу плечи
Вещмешок.
Попугал в осенний вечер
Волчий лог.
А пойди-ка, поищи
Стихи светлей,
Его сказочной глуши
И журавлей.
Вот обидно карьеристам
От пера,
Что не им сундук Россия
Отперла.
Где сокровища несметные,
Грады-Китежи бессмертные…
А чего завидовать,
Дружок?
Вот те лапти, вот сума
И батожок.
Художнику В. Н. Латынцеву
В Устюге храмов горят купола.
В Сухоне льдины дыбом.
Русь православная мне мила.
Таю весенней глыбой.
Дома я, в тёмном гуляю лесу,
Полем дышу и лугом.
Пью, как лекарство, полотен красу.
Встретился с давним другом.
Ветра и птиц узнаю голоса.
Святость во мне земная.
Как в этих лужах горят небеса!
А синева какая!
Радость во мне, не тоска и не грусть.
Избам хочу покаяться.
Кто там твердит: «Уходящая Русь»?
Русь возвращается!
Москва растаяла вдали.
Продлится два часа полёт.
И Мурманск на краю земли
Полночный примет самолёт.
Под облаками спит земля,
Которой в мире нет милей.
Леса, погосты и поля
И домик матери моей.
Края, где знаю каждый куст.
Село, где не был столько лет.
Луга, где воздух на меду.
Сады, где рвал с черёмух цвет.
Бездушный век приговорил
Летать в стерильных облаках.
Да так, что я почти забыл
