Из миллионов нынче пишущих… - страница 7



   остаётся то,
О чём
   так интенсивно
        пишет пресса.
Добавим лишь:
        – «гуд бай»,
        – «гуд бай»!
А завтра снова
«Хау ду ю ду»?
– Я, милый мой,
К тебе ещё приду.

Ну что за красота?

Ну что за красота:
Глаза чернее ночи,
И как крыло у ворона
Взметнувшаяся  бровь.
Была и у меня
Такая вот девчоночка,
Была и у меня
Такая вот любовь.
Ах, как нам вместе было(ся),
Как хорошо любилося,
Как сладко целовалося,
В словах не передать.
И до сих пор в душе моей
Всё это не забылося,
Как чудное мгновение,
Как Божья благодать.
Но не судьба девчоночке
Стать Ладою мальчишечки
И вместе руки об руки
По времени идти,
И не родилися у них
Прелестные детишечки,
И ты за это, милая,
Мальчишечку прости.
Ну что за красота:
Глаза чернее ночи,
И как крыло у ворона
Взметнувшаяся бровь?
Была и у меня
Такая вот девчоночка,
Была и у меня
Такая вот любовь.

Юные леди

Юные  леди, принцессы и Золушки,
Или девчушки «живущие в сказках»,
Можно под крылышком мамы и папы
  Выдумать мир в соблазнительных красках.
Или мечтать о прекраснейшем принце
    лишь для себя,
        /а другим, как придётся/
Но существует девчоночий принцип:
        то, что для каждой
           по принцу найдётся.
 Ах Вы, девчонки, принцессы и Золушки,
   не такова  «Философия жизни».
Сколько же Вам в Вашей жизни придётся?
Выяснить можно
   лишь только на тризне.
Где ж это все  джентльмены  и рыцари?
Где это Ваши прекрасные принцы?
Да, они есть, но дорого стоят,
К тому ж у них свой
Меркантильный принцип.
Ну, а любовь,
Как хрустальная туфелька,
Чтоб это было
   и к месту,  и в точку.
Юные леди, принцессы и Золушки,
Дай Бог Вам счастья,
Хотя б по кусочку.

Супруге

Ах, как ты хороша
  в осенней ясной стуже,
И плавает твоя душа
  в полу замёрзшей луже.
Шуршит
  опавшею листвою под ногами,
Пленяясь золотом
  в роскошной многоцветной гамме.
Грустит о чем-то о своём,
  и об ушедшем лете,
Стремясь запечатлеть в себе
  хотя б на миг
Картины эти.

Не белый мрамор

Не белый мрамор,
      а живая плоть,
Глаза, в которых
   будто растворилась вечность:
Как страшно в них смотреть
   и от восторга,
      от любви не умереть…?
Все позволяющие,
 трепетные, нежные
   и призывающие  руки,
Прерывистых дыханий звуки,
  и  двух сердец
       отчаянно взволнованные стуки…
Слияния мужских и женских
   жизненных начал апофеоз
      и губы… пахнущие лепестками роз.

Не печалься, Мадонна

Не печалься, Мадонна,
    что время проходит,
Уплывают года,
  седина пробивается в волос,
Что бунтуя в тебе
   сила женская бродит,
И настойчиво
    шепчет о чём-то запретном
       таинственный голос.
Не печалься  родная,
 что быстро растёт твой младенец
И  держать на руках
  его уже трудновато.
Это время,
  не люди, а время!
Только время
   всегда и во всём виновато.
Наша жизнь и любовь —
Это всё материнская суть:
 смысл жизни
   и смысл продолжения рода.
Так задумал Всевышний,
  оживляя
       вселенскую мёртвую жуть.
Так задумал Всевышний,
   а мы говорим – природа.
И рожаешь ты  в муках,
   искупая за всех «человеческий грех»,
Как указано, в частности,
   в притче нам всем известной,
Совершая безумный,
  сверх трудный  рождения  акт,
Где земная любовь
  переходит в разряд небесной.
И несёшь ты «свой долг»
   в своём сердце, а не на руках,
Понимая, что жизнь —
    это так же и муки, и драма.
И рождается
  самое важное
     слово на наших губах —
Сверх родное
    и милое слово – мама!

Ах, женщины

Ах, женщины!
Что жизнь без Вас?
Напрасный звук!
Пустое место!
И перед Вашей красотой
Сдаюсь без всякого протеста!