– Глупости, какие… – Исрафил бей, шутя, возмутился. – В моей семье между родными людьми секретов нет и быть не может. Какая же мы тогда родня? Горхмаз, посвяти сестру в нашу затею, точнее, в затею вашей мамы. Я еще своего согласия не дал и дам лишь только после решения моей дочери-красавицы.
Хумай удивилась, ожидая от брата скорейших объяснений.
– Поболтайте, но недолго, мы с мамой ждем вас в столовой. – Исрафил бей направился к выходу и уже от двери обратился к сыну: – Не забывай, сынок, о нашем разговоре.
– Замуж решили меня выдать?! – подбоченясь, Хумай шутя изобразила скандальную особу. – А меня не хотите спросить – надо мне это или нет?
Горхмаз, дивясь проницательности сестры, на мгновение растерялся, попытался было начать разговор, однако сестра опередила его вопросом:
– А кто он, мой жених? Мне интересно.
– Будь скромней, сестрица, не рань мое мужское достоинство. – Горхмаз строго насупил брови. – При мне не проявляй любопытство по поводу чужих мужчин.
Осадив сестру, Атабеков-младший, посадив Хумай на мягкую кушетку гостиной, сел рядом.
– Никто тебя не торопит, – мягким голосом начал разговор Горхмаз. – Не принимай пока мой разговор всерьез. Просто есть человек, который хочет с тобой познакомиться.
– Как его зовут? – девушка проявила нетерпимость, выказывая нескромность.
– Хумай! Мы договорились: быть скромней, – Горхмаз неодобрительно покачал головой. – Хорошо, что отца нашего нет рядом.
Хумай покорно уложила руки на колени и словно послушный ребенок ожидала продолжения разговора со старшим братом.
– Его зовут Мамедханом, – неуверенно произнес Атабеков-младший.
Хумай сморщила лицо.
– Имя старое. Он старик?
– Нет, с чего ты взяла? – удивился вопросу сестры брат.
– Такие имена я встречала во французских романах, когда описывались восточные мужчины, – от собственных слов девушка рассмеялась, но, заметив строгое лицо брата, вновь стала серьезной.
– Хумай, будь серьезнее, прошу тебя, – брат постарался образумить сестру.
– Мамедхан – молодой, видный образованный мужчина, кстати, неплохо знает три европейских языка, в том числе французский, есть о чем с ним поговорить.
– Он высокий? Плечи у него широкие? – девушку интересовало все то, что интересует любую юную особу.
– Ты невыносима, Хумай! – Горхмаз резко поднялся на ноги, но справился с негодованием. – Я свое дело сделал – посвятил тебя в тайну, которую ты хотела знать, остальное пусть с тобой мама обсуждает. Только очень тебя прошу, будь серьезна, когда наш гость посетит нас. Кстати, у Мамедхана плечи шире, чем мои, и ростом он выше нашего отца. Надеюсь, я удовлетворил твое любопытство?
Хумай с любовью улыбнулась брату и ответила:
– Какой бы он ни был, для меня никогда не будет лучше мужчин, чем ты и отец.
Горхмаз помог сестре подняться с кушетки и, обняв ее, произнес в ответ:
– Никогда не дам тебя в обиду никому – хоть хану, хоть самому царю! Пойдем, родители ждут.
За обедом Хумай выглядела растерянной и задумчивой, временами улыбалась невпопад, подолгу возилась с едой.
Солмаз, заметив состояние дочери, склонилась к супругу и тихо спросила:
– Вы ей уже объявили, кто к нам в гости придет?
Атабеков-старший тут же бросил взгляд на дочь и, задумавшись, ответил жене:
– Думаю, Горхмаз намекнул ей, хотя я с ним договорился не сообщать сестре все подробности.
– Я с ней поговорю, – решительно заявила Солмаз. – Не нравится мне ее состояние!
