Из Парижа в Бразилию по суше - страница 53

– Прекрасно! – воскликнул Жюльен. – Объяснение полное и понятное. Лед, достаточно толстый, сам по себе еще держится, но ломается, стоит только чему-нибудь тяжелому надавить на него сверху. Когда мы подъехали к одной из таких пустот, удары копыт стали гулкими. Ваш опыт, месье Ловатин, подсказал вам, в чем дело, и вы вовремя изменили направление. Еще раз браво и спасибо!

– Это все хорошо, – промолвил Жак, еще не оправившийся от потрясения. – Конечно, выяснять причины некоторых явлений, а также симптомы, позволяющие их предугадать, – дело весьма занятное. Но я все же никак не пойму, почему кучер сам не свернул в сторону, не дожидаясь вашего, столь своевременного приказа.

Федор, улыбнувшись, обратился к вознице по-русски:

– Его превосходительство спрашивает, почему ты не изменил направление, приблизившись к мертвому льду?[44]

Ямщик повернулся всем туловищем к седокам, тряхнул обледеневшей бородой и бросил странный ответ, тотчас переведенный Ловатиным:

– Не знаю, батюшка, не знаю. Я так и ждал, что ты спросишь меня об этом.

– Ну и теперь ты уже ни за что не свернешь на лед?

– Сверну, если прикажешь.

– Ну ладно, а пока держись дороги, смотри не потеряй ее.

– В добрый час, месье Ловатин! – воскликнул Жак. – Будем держаться тракта, и да здравствует коровий паркет, как называют у нас во Франции сушу!

– Точнее было бы сказать «олений паркет», для придания этой идиоме местного колорита, – заметил Жюльен. – Тем более что скоро мы, если не ошибаюсь, повстречаем этих замечательных представителей полярной фауны.

На следующий день, миновав без остановки Синское и Покровское – два так называемых города, похожих на Олекминск, путешественники въехали в Якутск. Жак глазам своим не поверил, оказавшись в столице губернии, на территории которой могли бы свободно расположиться пять таких стран, как Франция.

– И это – тоже город!.. – протянул он разочарованно, рассматривая отстоявшие довольно далеко друг от друга укрытые снегом деревянные дома, выглядывавшие из-за высоких заборов.

– Да, друг мой, и это тоже город, и не столь маленький, если учесть, как приходится человеку бороться с морозами, – ответил ему Жюльен.

– А расположен он очень удачно, – добавил Федор Ловатин. – Основанный неподалеку от места слияния Алдана и Вилюя, Якутск лежит как бы на перекрестке путей, по которым везут продовольствие и меха.

– Но зато какие морозы!.. А сколько в нем жителей?

– Постоянных – шесть тысяч.

– Шесть тысяч? Невероятно!

– И это не считая охотников, рыбаков и купцов, которые появляются здесь время от времени по своим делам. Что же касается тех, кто проживает тут круглый год, то это в основном чиновники и ссыльные – без последних указанная выше цифра была бы вдвое меньше.

– Думаю, только крупная выгода и грозный приказ могут удержать шесть тысяч человек в краю, где средняя годовая температура такая же, как на вершине Монблана[45], – заявил Жюльен.

– Надеюсь, мы-то здесь пробудем недолго, – заметил Жак. – Солнце заходит, едва появившись, так что день в этих местах – чистая фикция. Поскольку в городе нет никаких развлечений, а комфорта не больше, чем в чуме или избе, я предпочел бы продолжить путь. Что нам тут делать?

– Не забывайте о кое-каких формальностях.

– Ах да, паспортные визы! Но это же быстро: власти, поначалу такие придирчивые, что приходилось показывать официальные бумаги даже простым станционным смотрителям, кажется, заметно ослабили свою бдительность с той поры, как мы попали в Восточную Сибирь.