Сван кивнул, видимо, был из понятливых.
– Возвращаемся, – коротко сказал Карвинус, направляясь к выходу из подземелья.
IV
На следующий день как обычно руководители служб и структурных подразделений собрались у Генерального директора на планёрку. Обсуждение текущих задач происходило в деловом ключе и по времени не затянулось надолго. Когда люди начали выходить из кабинета Конышева, Илья догнал Викторию. Взяв её под локоток, он во всеуслышание заявил:
– Минуту внимания, уважаемые коллеги!
Сотрудники с любопытством уставились на Вересова.
– Так получилось, что я недавно обидел нашу дорогую Викторию Игоревну, обидел, не желая того… и вот теперь при всех вас я прошу у неё прощения. Вика, прости меня, если сможешь, виноват, был несдержан. И знай, дорогая, что я люблю тебя как сестру.
После этой тирады Вересов привлёк к себе обескураженную женщину и обнял. Вначале в приёмной воцарилась тишина, а потом всё решительней стали раздаваться одобрительные возгласы и даже отдельные рукоплескания. Реакция Виктории оказалась своеобразной, вначале она притихла в его братских объятиях, явно не готовая к такому повороту событий. Однако её замешательство длилось всего несколько секунд.
– Вересов, ты сумасшедший! Что ты себе позволяешь! – изобразила притворное возмущение женщина, легонько отталкивая от себя Илью. – Мог бы и не прилюдно объясниться…
– Я по велению сердца, Вика, уж извини, как могу, – спокойно ответил Вересов.
– Да ну тебя, выставил на посмешище.
– Молодец, брат Илья, точно в лузу, ты как мужик поступил! – хлопнул его по плечу начальник службы логистики Громатин.
– Присоединяюсь, мой тебе респект! – подмигнул Вересову Сирин.
Остальные же, в основном женская часть присутствующих – мило улыбались, думая о своём.
Тогда Громатин во всеуслышание с ехидной улыбочкой объявил:
– Братья и сестры, давайте все любить друг друга! Предлагаю начать прямо сейчас.
Чем уже вызвал всплеск неподдельного смеха.
В этот момент из кабинета директора высунулась голова Конышева:
– Вересов, ты опять здесь цирк устроил?! Заканчивай! И марш все по рабочим местам!
Повторять никому не пришлось, шушукаясь, люди потянулись к своим кабинетам.
Примерно через час к Вересову заглянула Виктория. По её лицу было видно, что все обиды она отпустила и Илья прощён.
– А ты, Вересов, умеешь удивлять, – с улыбкой произнесла она, приближаясь к столу, – за что и нравишься мне…
– Буду и впредь стараться, – в том же тоне ответил он.
– Удивлять или нравиться? – кокетливо уточнила женщина.
– Как уж получится. Значит, прощён?
– Почти… для полного закрепления материала – обними меня также, мне очень понравилось быть твоей сестрёнкой, братик…
– Вика, ты опять в своём репертуаре, – рассмеялся Вересов, поднимаясь с кресла, – ну, что с тобой поделать…
– Вот – вот и я о том же, обнимай уже сестрёнку да понежнее.
Оказавшись в его объятиях, она томно вздохнула и не удержалась от маленькой шалости:
– Милый, если передумаешь быть моим братиком, то всё можно переиграть, только скажи.
– Пока мне эта роль ближе, Вика, я ещё ей не насладился, нужно попривыкнуть немного, – отшутился Илья.
– Ну-ну, наслаждайся, авось распробуешь, что сердцу слаще… Ладно, неволить не стану, сам решай. Пока, Вересов!
– Счастливо, Вика.
Уже возле двери она обернулась к мужчине:
– Илья, это я нашептала на ушко Конышеву о вас… ну, о тебе и секретарше. Ты и сам, наверно, догадался. Я сожалею.
