– Да уж, сами вы… – поднимаясь со стула, коротко хохотнул Толик. – Чего вы можете, сами-то? Деревня…
В комнате тревожно захныкала, проснувшись, Тонечка, заставив Лену молнией метнуться мимо стоящей в дверях Кати. Толик тоже с достоинством прошествовал мимо нее в прихожую, мельком оглядел себя в большое зеркало и, уже взявшись за ручку двери, громко произнес в сторону комнаты:
– Елена, денег я тебе в следующий раз принесу. Я кошелек с собой не захватил – дома забыл совершенно случайно.
– Лучше бы ты себя дома забыл совершенно случайно, – в спину ему насмешливо проговорила Катя, – а сюда, к нам, свой кошелек отправил. Больше бы пользы было!
– Кать, прекрати! – громко прошептала ей из комнаты Лена.
– И правда, чего это я развоевалась? – тихо сама у себя спросила Катя, когда за Толиком захлопнулась наконец дверь. – Мечу и мечу бисер, и перед кем, главное.
– Чего ты бормочешь себе под нос? – выйдя из комнаты и тихонько прикрыв за собой дверь, с улыбкой спросила Лена. – Все еще с Толиком разговариваешь?
– Да ну, Ленка, не нужен он тебе! Сидит, рисуется перед самим собой – смотреть противно! Насквозь весь изгордился. Майский день у него, именины сердца! Надо же – страдают по нему здесь… Целый маленький спектакль устроил. Жди меня, и я вернусь.
– Да ладно тебе, Катерина! Чего ты разошлась так? Светка же тебе все объяснила – натура у него такая. Чтоб все так же, как у Павлика.
– А это хорошо, да? Это, выходит, нормально? А если завтра этот ваш Павлик к Светке вернется с раскаянием? И Толик тогда к тебе прибежит?
– Значит, и Толик прибежит… – усмехнулась грустно Лена. – Что ж с ним теперь делать – он такой.
– А ты что – простишь его, что ли? – ужаснулась Катя.
– Кать, да он просто несостоявшийся неудачливый человек, вот и все. И очень самолюбивый. На него и обижаться-то грех.
– Так тем более! Ну его вообще, Лен! А?
– Не знаю, Катюш. Я теперь уже вообще ничего не знаю… Устала я. Растерялась. В себя еще не пришла…
– Так и давай уже, приходи быстрее! Да и надо тебе нового мужа искать! Какие еще твои годы!
– О чем это ты, Катерина? – от души вдруг рассмеялась Лена. – Какого такого нового мужа? Ой, глупая ты у меня какая!
– И ничего не глупая!
– Нет, котенок, ты еще маленькая и глупенькая, – вздохнула тяжело Лена, – нового мужа какого-то придумала. Пошли лучше спать, фантазерка! Завтра нам вставать рано.
* * *
– Мам, нам с Катериной серьезно поговорить с тобой надо! – огорошил мать Гриша, едва ступив в прихожую. Из-за плеча его выглядывала Катя, улыбалась загадочно.
– Господи, что случилось у вас? Не пугайте меня, ребята… – прижала руки к груди Анастасия Васильевна. – Проходите на кухню, я ужин стряпаю. А где дети, Катюша?
– Да сегодня Леночка пораньше с работы отпросилась, меня погулять отпустила, – заходя следом за Гришей на кухню, охотно пояснила Катя. – Ой, у вас сегодня пироги-и-и. А с чем, Анастасия Васильевна?
– Да со всем на свете, деточка! И с луком с яйцами, и с печенью, и с клубникой… Сейчас, которые в духовке, подойдут уже. Потерпите немного.
– Ой, как хочу-у-у… – подпрыгнула на кухонном стульчике Катя. – Как я по пирогам соскучилась! Мы же с Мамасоней тоже все время стряпаем чего-нибудь, а здесь с малышами вечно времени не хватает.
– А о чем вы поговорить хотели, ребята? – осторожно спросила Анастасия Васильевна, через стекло заглядывая в духовку.
– Да мы не поговорить, мы, скорее, посоветоваться хотели… – замялась вдруг Катя и выжидательно посмотрела на Гришу. – Ну давай, ты ж сам предложил.
