– Твоя бабушка – смутьянка, ты это знаешь, – произнес дед, медленно приближаясь к правнуку. – А твою маму я пригласил остаться на вилле, чтобы она не сбежала с тобой. Я не хочу войны или раздора. Опасность представляет лишь твоя бабка Аурания.
– Чего ты хочешь от нас с мамой? – тихо спросил подросток.
– Признай моего внука наследником Хребта и можешь жить спокойно, не претендуя на большее, чем тебе положено, как члену семьи Кохилас, – предложил дед.
– И всё? – смущенно спросил Тимейос. – А бабушка?
– Это я позже решу, – уклончиво произнес олимпиец. – Но хочу сказать, что возможно ты никогда больше её не увидишь.
– Она всегда обижала маму, – тихо произнес мальчик. – Её судьба меня не волнует.
– Хорошо, – согласился дед. – Вы с мамой можете жить на Хребте, пользуясь всеми благами. Вы – моя семья, несмотря ни на что. Когда ты подрастешь и возмужаешь, тебе всегда найдется место в семейном деле. Я хочу, чтобы ты лишь соблюдал священное право наследования. Зейн твой дядя, сын Диметры. Я долго искал дочь, а нашел внука.
– Ты не будешь убивать меня и маму? – с опаской спросил мальчик у стоящего недалеко от него вулкана.
Зейн смотрел на племянника и видел в нем себя. Он тоже стремился отомстить обидчикам своей матери. Когда-то и он пользовался темнотой для мести. В этом не было ничего предосудительного, желание защитить семью было естественным.
– Я не убиваю женщин, – спокойно произнес вулкан. – И пока ты соблюдаешь правила – я тебе не враг.
– Хорошо, – тихо вздохнул Тимейос. – Я признаю твое право на наследство и клянусь не претендовать на него.
– Прекрасно, – облегченно высказался Лакрид, и, обернувшись к слугам, приказал. – Приведите Клеопатру в мой кабинет.
Слуги быстро исчезли исполнять приказ хозяина. После того, как в спальне остались только Кохиласы, старший из присутствующих тихо произнес:
– Приглашаю всех в мой кабинет. И Зейн, надень медальон и что-нибудь еще. На Олимпе его не снимай, а в космосе он обычно хранится в сейфе.
Внук молча накинул тогу и надел медальон наследника, идя следом за дедом и племянником. В кабинете их ждала не только Клеопатра, но и Аурания. Слуга сообщил деду, что старшая невестка не пожелала оставаться в одиночестве и неведении. Зейн разместился в кресле, на которое указал хозяин виллы.
– Я и не ожидал другого, – фыркнул Лакрид на требование невестки, проходя к столу.
Клеопатра удивленно вскрикнула, увидев сына, спокойно шагающего за прадедом. Подбежав к Тимейосу, женщина порывисто обняла подростка.
– Сынок, что они сделали с тобой? – запричитала Клеопатра.
– Твой сын прокрался в спальню моего преемника с кинжалом в руке, Клео, – произнес Лакрид, присаживаясь на хозяйское кресло за массивным столом. – Так что да, мы настоящие изверги, пытали твоего мальчика словами.
Аурания злобно смотрела на главу семьи и его наследника, а позже перевела пренебрежительный взгляд на своего внука.
– Тимейос, – пораженно произнесла Клеопатра.
– Я так понял, что это Аурания надоумила тебя напасть на Зейна? – спросил Лакрид, глядя на невестку.
Правнук ничего не ответил, лишь склонив голову в знак того, что дед оказался прав.
– Понятно, – подытожил олимпиец. – Клео, твой сын принес вассальную клятву моему наследнику, так что вы свободны. Можете жить в своем доме или доме Крайоса. Вы – Кохиласы и будете обеспечены соответственно, пока.
Клеопатра удивленно закивала головой и быстро увела сына из кабинета, стремясь скрыться подальше с глаз главы семьи. Аурания осталась наедине с мужчинами, стоя, словно статуя.
