— Это и так произойдёт, не бойся, — улыбнулась я, видя, как Кхира засуетилась и собиралась вопреки страху отправиться к Жиннивер. Та могла счесть поведение служанки дерзостью и услать её в качестве дара другому городу, например, к дриадам, поклоняющимся дубам. Их царство находилось в четырёх днях пути на запад.
— Да мне с вами не страшно. Хоть в огонь, хоть в воду, хоть под землю, — начало было Кхира, но на слове «огонь» вздрогнула, заставив и меня поёжиться, как от холода. Мы ненавидели огонь, тот самый, которым пользуются фейри и люди, настолько сильно, как первые ненавидят холодное железо. — Как считаете, зачем вы сидам?
— Наверное, чтобы прислуживать на пирах, — пожала я плечами. До этой минуты я не задумывалась о том, что от меня потребуют. Из подземных чертогов нет возврата.
— Нет. Для этого и люди сгодятся. Или не слишком знатные фейри. А вы особа королевских кровей, — Кхира ходила по круглой комнате, прижав руки к груди, и размышляла вслух: — Вдруг вас ждёт замужество?
И она остановилась, округлив тёмные глаза-пуговки. Вся она была такой: маленькая, юркая, смуглолицая и худая, как юный побег ясеня.
Кхира не раз говорила, что своим присутствием только оттеняет мою красоту, но я отмахивалась от лести: среди мелиад я считалась миловидной, не более. И слишком задумчивой, в чём некоторые сановники мачехи усматривали наследственную склонность к безумию.
— Неважно, что ждёт. Важно, что я больше никогда не поднимусь на поверхность. Вряд ли в подземных чертогах растут ясени, — ответила я как можно спокойнее, хотя внутри бушевала буря. — Я хотела дать тебе поручение. Иди и разузнай, прибыли ли Ищейки, да расскажи потом, как они выглядят и ведут себя.
На самом деле мне это было безразлично. Я хотела пойти к Главному Ясеню, которому уже несколько тысяч лет, и спросить о том, что волновало меня более прочего. Можно ли избежать судьбы и стоит ли ей противиться?
Кхира помчалась выполнять поручение, и я осталась, предоставленная самой себе. Никто меня не тревожил, вероятно, предполагалось, что я впала в такое уныние, что лучше оставить обречённую в покое. А то мало ли, исчезнет, как её отец…
Другими словами, ничто не мешало мне отправиться туда, куда я планировала.
***
Пока я не выбралась из Авелина, за мной никто не следил.
Город наш был большим, но по меркам фейри всё равно оставался деревней. И королева наша была для чужаков всего лишь старейшиной племени. Впрочем, мелиады не обижались, фейри чтут свои традиции, а мы — свои.
Так повелось от Начала времён, и, слава Духам, никто не собирался этого менять. Королева мелиад обладала безграничной властью над своим народом, но не над всеми дриадами и уж тем более не над фейри. Формально мы подчинялись королю Оберону и её величеству Титании, поэтому мачеха и ухватилась за королевскую волю отца фейри, пытаясь сменить линию престолонаследия.
Авелин был чудесным городом-государством. Дороги никогда не шли прямо, закручиваясь вокруг Главного ясеня, образуя ярусы. Королева, я и сановники жили на верхнем.
Только со стороны кажется, что наш город — небольшое поселение, раскинувшееся в роще. Чтобы увидеть ярусы, надо быть мелиадом.
Внутреннее зрение развито у нас лучше всех в Фейвильде, а умение прятаться доведено до искусства, поэтому я по незримым тропам добралась до Главного ясеня меньше, чем за треть кверла. В тени его могучей кроны всегда царила прохлада, а у подножия не встретишь ни души. Не считая вездесущих пикси, маленьких злобных существ, обожающих шутить над путниками. Но невидимые пикси никогда не спорили с мелиадами и старались не возникать в нашем присутствии.
